Поморщился, эти поправки фактически лишает часть населения прав и свобод.

– Иногда лучше не знать финал. Мы дошли, смотри.

– Возможно, ты и прав, только вот…

Я открыл дверь на эвакуационную лестницу с прозрачной стеной, и девушка замолчала не закончив предложение.

Солнце уже склонилось к закату, окрашивая яркими красками небо, по которому были разбросаны облака. А внизу был город, тянущийся далеко за горизонт. Она подошла к прозрачному полимеру, что заменял стекло. И протянула руки, как будто пытаясь дотянуться до солнца.

Её страх исчезал. Что-то долго обдумывала, прежде чем села на пол перед окном. Солнце успело опуститься за здания. Молчание длилось, но стало понятно, что хочет, чтобы я сел рядом с ней. Чуть подумав, так и сделал.

Она откинулась мне на плечо и мы сидели, смотря, как темнеет небо, как просыпается ночной город, разгорается ночная жизнь миллиардами огней. Мне кажется, что я и дышал через раз, вдыхая запах её волос. Она пахла весенними цветами цветами.

– Ты так волнуешься сидя рядом со мной. Можно подумать, что у тебя никогда не было девушки.

Если бы я не знал, что ей бесполезно врать, я бы попытался обмануть. И я думаю, что она уже поняла ответ, но всё же решил ответить:

– Не было.

– А ты хоть целовался?

– Нет. Может быть, закончим с неудобными вопросами? Они здорово смущают.

Незнакомка мило засмеялась, а затем резко повернулась так, что фактически оказалась у меня на коленях. Положила свои тонкие руки на мои плечи.

– У меня нулевой положительный спектр. Я не чувствую положительные эмоции, обращённые ко мне, поэтому спрашиваю. С такими как я, важно проговорить всё вслух. Мы остро воспринимаем, ту часть, что обычно стараются скрыть: злость, ненависть, раздражение, грусть. И плохо чувствуем: радость, влюблённость, интерес и так далее. Сейчас я не пойму, хочешь ты меня поцеловать или нет?

– Да, хочу.

Она медленно наклонилась ко мне, сначала нежно прикасаясь к губам. А дальше смешалось моё и её желание. Встала и потянула меня за собой. Но не смогла открыть тяжелую металлическую дверь, которая поддалась с лёгкостью мне.

Открыл, пропуская вперёд, думал, что пойдет к лифту, но девушка остановилась около ближайшей двери. В этот раз уже она прикосновением открыла кодовый замок.

– На ближайшие два дня этот номер куплен и оплачен неким Грегом. Я же эмпат, Мио. Не смотри на меня так, это для меня пустяки – взломать подобную систему. Пойдём.

Только на следующее утро, забирая поднос с едой. Обратил внимание на то, что она пьет таблетки и на лбу появилась испарина. Нехорошее предчувствие сдавило сердце.

Нулевой спектор, они же не доживаю до совершеннолетия, а она точно старше меня. Заметив мой взгляд, ответила на не заданный мною вопрос:

– Нет. Это не каскад и не последствия эмпатии. Это уже не важно, Мио. Всё хорошо, скоро придёт он.

Когда она сказала, «он», я почувствовал неприятный укол ревности. Мы знакомы меньше суток!

– Кто он?

– Майкл. Мой брат.

– Ты полна сюрпризов: сбежала, систему защиты ломаешь одним одним прикосновением.

Она вымученно улыбнулась, голос прозвучал очень устало, несмотря на то, что мы только проснулись.

– Ты даже не представляешь, каких! Я шкатулка Пандоры, а теперь, с твоего позволения, мне нужно кое-что написать, а ты оденься. Он тоже ревнив.

Она опустила голову к планшету, сосредоточенно набирая текст. Не прошло и 10 минут, как открылась дверь, в ней появился такой же светловолосый мужчина, как и она. В этот раз её улыбка была ещё более натянутой, было ощущение, что ей хочется заплакать и она сдерживается из последних сил:

– Ты долго, Майкл, я боялась, что не успеешь.