Вернувшись, домой я разобрала еще несколько коробок и помыла полы. Жутко довольная тем, что я занимаюсь такими взрослыми и правильными делами, я по-детски заказала себе пиццу и позвонила родителям, чтобы рассказать новости.

Я с упоением смотрела Шрека, когда услышала сигнал о новом сообщении. Посмотрев на экран, я глазам своим не поверила. Только сегодня его вспоминала, ну что за напасть!

––Гордон: Привет, милая! Я слышал, что ты теперь живешь в Лондоне???

Ага, слышал он. Просто я выложила фото с кофе и геопозицией.

––Я: здравствуй, Гордон. Слухи не врут. Чем обязана?

––Гордон: Какой холодный тон…

––Я: не вижу причин для другого тона.

––Гордон: что ж… Вероятно ты права. Просто я по тебе тоскую.

––Я: пожалуйста, не начинай это снова.

––Гордон: не могу… Я постоянно думаю о тебе и о том, что я все разрушил. У нас все было идеально.

––Я: нет, Гордон, идеально не было, просто понимание этого пришло ко мне не сразу. Надеюсь и к тебе придет.

––Гордон: не лишай меня шанса…

––Я: Я не могу лишить тебя шанса. У тебя его не было. Прими это пожалуйста.

––Гордон: Элли, любимая, мне так без тебя плохо…

Я выключила звук и отбросила телефон на другой край дивана. Бесполезный разговор. Я прислушалась к своим чувствам, невидяще следя за ослом на экране. Вроде на секунду что-то всколыхнулось и тут же пропало. Нет, я все-таки не испытываю к Гордону больше ничего. Вообще ничего. Нет злости, нет ненависти, нет сожалений. Но и добрых чувств не осталось совсем. Только легкая брезгливость от воспоминаний как иногда было хорошо. Гордон был хорошим любовником, но теперь воспоминания о наших жарких ночах омрачены воспоминанием о том, как он жарил туповатую блондинку на столе. Просто противно, больше ничего. А значит и думать об этом больше не стоит .

С легкой головой я устремила все свое внимание на попытки зеленого великана очаровать женщину в зеленом платье .

Первая рабочая неделя пролетела как вихрь и, когда мне на карту пришла первая зарплата (практикантам платили за каждую неделю), я тупо смотрела на экран телефона и не могла понять, что это.

Всю неделю я штудировала каталоги и составляла свою личную картотеку по висякам. Я старалась уходить вовремя из лабораторий, но иногда допоздна засиживалась в библиотеке, пытаясь найти нужную литературу по некоторым из объектов. Чарли присылала солнечные фотографии из своего личного рая, а Ким теряла терпение от непроходимой тупости некоторых членов экспедиции. Но я подразумеваю, что не последним фактором в рейтинге ее раздражительности было то, что молодая жена профессора спонсировала экспедицию своими капризами и выходками. Гордон продолжает писать мне каждый день, и я выбрала тактику не отвечать на сообщения, в которых он говорит о своих чувствах. Кажется, это начало работать и теперь он задает мне только общие вопросы о моей жизни в Лондоне.

На выходных я решила навестить родительский дом и без умолку рассказывала о своей работе в музее. Я отлично провела время и отдохнула. В воскресенье на ужин приехал Брайан и предложил подвезти меня обратно в Лондон. Я согласилась, о чем позже пожалела, потому что с детства знакомый мне парень, каким-то образом изменился до неузнаваемости. Всю дорогу он заваливал меня скользкими шутками, делал непристойные комплименты и даже флиртовал. Я смотрела на него с недоумением.

–Черт, Эл, что я делаю не так?!– воскликнул он, уже почти подъезжая к Лондону. Он сдобрил слова смешком, но в его тоне было толи раздражение, толи отчаянье.

–Что ты имеешь ввиду, помимо того, что ведешь себя как озабоченный баран? – уточнила я.