В соседней комнате раздавались голоса старших братьев. Райан, отвлекшийся от грёзы, прислушался к ним; ему хотелось, чтобы Рэм и Дэвид пригласили его, но он знал, что еще слишком мал для их шуток и историй. А ведь так хотелось послушать про службу старшего!.. Райан, не сдержавшись от искушения, поднялся и подошёл к двери, прислушиваясь. Голоса братьев стали громче.

–.. хватит ёрничать, Дэв. Тебе не кажется, что пора бы уже взять на себя немного больше ответственности? – ворчал Рэм. Но в интонациях его не скользило стремления поучать; нет, кронпринц скорее еле сдерживал смех. – Откровенно говоря, даже спустя два года я до сих пор в шоке, что ты умудрился прогулять полгода учебной академии так, что этого не заметили ни преподаватели, ни наставники, ни жнецы, – Дэвид ответил что-то, что Райан не смог разобрать, но Рэм загоготал. – Ой, да брось! Отца самого это веселит. Даже если бы он узнал об этом в моменте, то скорее отмазал бы тебя. Сколько раз отец заступался за тебя и оправдывал? При этом не зная в действительности, где ты был и что делал?

– И это лишь в сотый раз подтверждает, что ответственность – не для меня. Я клянусь тебе, буду самым верным и профессиональным твоим подчиненным, но не старайся сформировать из меня идеальную фигурку добропорядочного наместника, – кажется, Дэвид открыл бутылку. – Зачем брать груз на плечи, когда можно наслаждаться жизнью? Я построю свой собственный мирок, Рэм, но другими средствами. И за все свои косяки расплачусь деньгами.

– Дэвид… – с легкой укоризной.

– Что "Дэвид"? Я не устану благодарить Матерь за то, что родился вторым; это ты бегать от обязанностей не можешь. Хвала Небесам, от меня никто не ждет, что я буду похож на отца.

– Но ты похож на него, Дэв. Несмотря на всю твою наигранную легкомысленность, я вижу, что ты – его копия. В тебе его сила и воля, хотя и стараешься это скрыть. Ты можешь не замечать, как часто твои действия напоминают его решения. Твоя независимость, желание жить по своим правилам – это тоже его наследие, – Рэм тяжело вздохнул, и на минуту воцарилась тишина; цикады словно застрекотали еще громче, будто ругаясь на Райана и призывая его лечь обратно в кровать. – И знаешь что? Отец знает это. И восхищается твоей тягой к свободе. К свободе, которой у него не было. Восхищается тем, что ты бьешься за свою независимость. Он хвалился мне, что ты отказался от его спонсирования твоего стратапа.

– А мне хвалился, что тебя в армии чуть ли не на руках готовы носить, мол, "зарекомендовал себя как надежный командир и товарищ". Военные лояльны к тебе, готовы за тобой следовать. Умением принимать твердые решения в сложных ситуациях ты повысил свой авторитет…

– На самом деле, это больше заслуга моих товарищей, чем моя собственная. Они поддерживают, и благодаря этому всё кажется проще, чем есть на самом деле.

– Не прибедняйся, – вновь пауза. Голос Дэвида стал тише. Похоже на признание, вырванное из груди. – У меня иногда чувство, Рэм, будто на мне путы. Они держат по рукам и ногам, душат…

– Мы не выбираем судьбу…

Райан не стал дослушивать. Подытожив мысленно "скукотища", вернулся в кровать, закрыл глаза, возвращая себя на вершину горы.

На нем блестящие латы. В руке – огненный меч (как в тех легендах, который рассказывала Тереза). Вокруг монстры и только он способен их победить.

За окном продолжали стрекотать цикады, и их мелодия становилась все тише, унося Райана в мир снов, где он даровал спасение мифическим героям, которые ждали его помощи. Мальчик потерялся в объятиях сна, мечтая о том, как отважно сражается за мир в своем королевстве.