Сонька, очутившись в центре палаточного городка, пыталась что-то крикнуть, но кроме стона у неё ничего не получалось. Она, повизгивая, залетела в первую попавшую палатку и начала зарываться в спальники. Зубы отбивали чечётку, а тело не только покрылось испариной, но и дрожало, будто работал отбойный молоток.

Парни проснулись и, увидев в центре голую Соню, бьющуюся в конвульсиях и издававшую вместо слов стоны, опешили…

Только ближе к обеду девушка пришла в себя и рассказала ребятам, что с ней произошло…

Заядлые туристы

Вездеход пёр в гору, невзирая на разбитую дорогу, серьёзный уклон. Машина-зверь ревёт и монотонно тянет вверх, порою переваливаясь и задирая кабину так, что кажется, будто вот-вот встанет на попа. На тяжёлых деревянных лавках пристёгнутые крепкими капроновыми ремнями сидят туристы, упираясь ногами в огромные рюкзаки. Они едут покорять очередную вершину, поэтому периодически в воздухе витают истории бывалых, заядлых, видевших виды путешественников. Но с виду ребята молоды и экипировка чересчур новая, будто только что купленная в спортивном магазине: армированные куртки, жёсткие тёмно-коричневые берцы, натянутые сверху них яркие колокольчики и рюкзаки, огромные с привязанными ковриками и газовой болтающейся во все стороны горелкой. Выдают «бывалых» два больших пластиковых пакета, набитых всякой снедью, купленной в каком-то супермаркете и явно не рассчитанной на тяжёлый многодневный поход.

А байки о встречах с хищниками, об ураганных ветрах, сносящих всё на своём пути, селях и потопах, которые прокладывают новые пути, о смелости и храбрости молодости, противостоящей стихиям и напастям…

Бурные обсуждения будущего восхождения сменяются спокойными расспросами проводников о проблемах, которые могут возникнуть, о базовых туристических приютах и местах, куда можно будет спуститься после похода.

И снова байки о восхождениях на семитысячники, о встрече с шакалами в Тянь-Шане, о страшно аномальной погоде на Чегете и о покорителях, которые всё перетерпели и с честью завершили путешествие. Слушаешь и не наслушаешься. В мыслях одно: какие молодцы, вот и я в их возрасте совершал то сплав по Катуни, то тяжёлый переход на Бельсу, то сложные каскадные водопады на Казыре…

Но молодость прошла, а горы тянут своей неповторимостью и какой-то загадочной притягательностью. Отважиться на большие походы уже и сил нет и той молодецкой энергии, а вот так за один день километров семнадцать, двадцать отмахать, ради красивого пейзажа, ещё здоровье позволяет.

– А газа нам хватит?

– А продукты надо по рюкзакам распихать?

– Может, всё не будем брать, тяжёло будет нести? – возникает умная мысль у молодёжи. Мы в своё время всё по граммам измеряли, много сушили, чтобы хоть как-то облегчить свои поклажи, а эти два огромных куля…

– А что если дождь пойдёт, всё равно остаёмся… – неожиданный поворот, грязевые потоки и ураганы им нипочём, медведи и шакалы их не испугали, а дождик… Когда он был в походе помехой? Порой за день три четыре таких ливня пройдёт, что сухого места ни на теле, ни в рюкзаке найти нельзя, спасал костёр, который и согреет, и высушит, полиэтилен, которым накрывали палатки, прилипнет, чуть прослезит, но брезентовую палатку от протечек спасёт, а утром мороз, всё колом встаёт так, что крепче железа, и ничего, огонь распалили, каши наварили, и в путь-дорогу, пока идёшь жарко, только присел, замёрз. А этих «бывалых» дождик разве напугает? Шутят, наверное…

И снова молодёжь перетасовывает рюкзаки… Из них вываливаются спальники и ещё какие-то хаотично собранные вещи… И опять в голове нестыковка. Столько всего нарассказывали, а вещи упаковали, как первый раз… Может, перепакуют, ну хотя бы спальник, да свитера завернут в какой-нибудь полиэтиленовый мешок, иначе дождик сделает своё мокрое дело и килограммов двадцать как минимум спальник в себя водички впитает…