– Не то чтобы простил. Предательство нельзя простить. Смирился. У меня не было другого выхода. Она плакала, клялась, опять же обвиняла меня… Ради сына я старался не накалять страсти и не устраивать сцен.

– Неужели вы терпели все тридцать лет?

– Мне казалось, что в этом есть и моя вина. Она сумела внушить мне. К тому же, за время командировок мы успевали соскучиться. А в последние годы она словно что-то поняла. Стала интересоваться моими делами, претензии свела к минимуму и даже проявляла нечто похожее на ласку. Но мне уже было все равно. Все! Хватит о ней. Тем более что я еду к другой.

Он вынул из-под подушки конверт, достал из него фотографию, протянул Олегу.

– Вот девушка из моей юности. Моя первая любовь. Марина Коновалова.

Олег внимательно изучал портрет большеглазой шатенки со вздернутым носиком. В ее взгляде угадывался упрямый характер, а в опущенных уголках маленького рта – вечное недовольство.

– Симпатичная, – коротко охарактеризовал он первую любовь Балашова. – Но годы наверняка изменили ее.

– Разумеется, я это понимаю. Но не внешность главное. Я по горло сыт красотой и блеском. Мне другое надо от женщины.

– Она не замужем?

– В том-то и дело, что замужем. Но муж пьет, скандалит. Довел ее до мыслей о самоубийстве.

– Кошмар!

– Она написала мне. Представляете, нашла адрес каким-то образом. Через столько лет!

– А почему вы…

– Хотите спросить, почему женился на другой? Тут все просто. Марина по дурости выскочила замуж. Я учился на втором курсе, а Виктор пришел из армии, ну и… закрутился бурный роман. Витёк крутой чувак был по тем временам. Мотоцикл, отцовские деньги… Короче, вскружил девчонке голову. О свадьбе я узнал от матери.

Год переживал, а потом встретил Иру…

Погасив сочувствующую улыбку, Олег исподлобья наблюдал за своим собеседником и думал о том, что люди мало меняются. Особенно идеалисты, склонные обвинять свои и оправдывать чужие пороки.

* * *

Балашов стоял на заснеженном перроне, словно витязь на распутье. Душа рвалась немедленно встретиться с Мариной, но умом он понимал, что так дела не делаются. Романтический порыв, толкнувший его купить билет и сесть на поезд, не то чтобы иссяк, а как бы приостановился, уступив дорогу трезвым мыслям.

Он по-прежнему желал увидеть любимое когда-то лицо и заглянуть в огромные глаза цвета гречишного меда. Но рассудок напоминал о правилах, которым порядочный человек обязан подчиняться.

Марина – замужняя женщина. В поселке все знают ее семью. И вдруг средь бела дня к ней явится чужой мужчина, пусть даже бывший земляк и одноклассник. И что он скажет ее мужу, который наверняка дома?

Нет, это исключено. Они встретятся, но на нейтральной территории. А сейчас нужно где-то остановиться, отдохнуть с дороги, привести себя и свои мысли в порядок.

Небольшое здание вокзала, построенное лет двадцать назад, было незнакомым, чужим. И только перрон, на котором он прощался с Мариной, уезжая навсегда из родного поселка, хранил его следы.

Войдя в зал ожидания в облаке морозного воздуха, Балашов осмотрелся. На фанерных диванах сидели две старушки и несколько молодых людей, хохочущих над анекдотами или просто от полноты жизни, а потому не обративших внимания на незнакомца.

В окошке кассы горел свет, и Балашов направился туда.

– С наступающим вас, девушка! – сказал он, склоняясь над динамиком.

– Спасибо. Вам куда? – деловито отозвалась кассирша.

– Я уже приехал. Но мне негде остановиться. Подскажите, пожалуйста, в поселке есть гостиница?

– Есть. В самом центре… Ой, только ничего не получится. Хозяйка-то, Галя, уехала. Еще вчера. На Новый год, к сыну. Так что…