Следующим номером выступали дети из детского дома, об этом объявил всё тот же лысый конферансье. На сцену вышли пять мальчиков и одна девочка лет десяти. Меня поразило, как они хорошо поют. Сказал бы, что душа радуется, но теперь я даже не представлял, что вообще можно подразумевать под словом «душа».

Время всё шло, номер сменялся номером. Клоунские представления сменялись песнями, затем начались фокусы, танцы, комедийные сценки и снова песни.

«Что-то явно не так, – подумал я, – может, она меня обманула? Сказала про этот концерт, в котором не участвует. Написала на руке номер, которого не существует». Хотя почему-то в это не верилось. Уж слишком сложная схема, чтобы просто отшить парня. Она должна появиться! Должна!

К зрителям снова вышел конферансье и стал произносить прощальные слова, которыми обычно подводят к последнему номеру. Заиграла веселая музыка, и все выступавшие вышли на сцену для исполнения финальной песни.

Я внимательно вглядывался в лица всех артистов, но, так и не увидев ее, произнес вслух: «Ну где же ты, Ева?»

– Ева? Кто эта Ева? – послышался звучный мужской голос справа от меня.

В этот момент в зале зажегся тусклый свет, чтобы зрители начали покидать свои места. Повернувшись, я увидел зеленоглазого брюнета лет тридцати, который с удивлением ждал ответа на свой вопрос. Меня немного одернуло.

– Вы это мне сказали сейчас? – отвечал я, находясь в полном изумлении.

– Что сказал? По-моему, это ты сейчас то и дело говоришь, а я просто спросил, кто такая Ева.

– Да, но как вы можете меня слышать и видеть, если я мертв? Я неживой, понимаете? И вы первый, кто со мной говорит с момента моей смерти, то есть со вчерашнего дня.

Почти все зрители уже покинули зал, занавес закрылся, и незнакомец ответил:

– Новичок. Ну я так и подумал. Все поначалу удивляемся. Ты ведь не думал, что, кроме тебя, никто не живет после смерти?

– Честно говоря, я уже начал об этом задумываться.

– Прекрасный концерт, не правда ли? Меня зовут Моцарт. Буду рад ввести тебя в курс дела.

– Ты что, тот самый Моцарт, который музыкант? – вновь с удивлением произнес я.

– Конечно, нет, тот Моцарт уже давно в другом мире. У меня просто прозвище такое. Я при жизни на пианино хорошо играл, – смеясь ответил он.

– В каком это мире? Есть еще какие-то миры?

– Друг мой, ты задаешь очень много вопросов, но давай начнем с того, что я узнаю твое имя.

Конец ознакомительного фрагмента.