Джордж пожал плечами и прошел в глубь кухни. Его загар был безупречен – результат регулярных посещений солярия лучшего из лучших оздоровительных нью-йоркских клубов. Клуб также позволял поддерживать тело в превосходной физической форме. Джордж имел привычку подходить к людям едва ли не вплотную, демонстрируя свой хваленый мускулистый торс. Как хорошо, что их сейчас разделяет кухонный стол.

– Что ты думаешь о нем, Каро? – небрежно осведомился Джордж. – Как, по-твоему, он настоящий?

– А ты как думаешь?

– Не имею ни малейшего представления. Это меня не слишком интересует. Лично я не претендую на деньги Салли, разве что косвенно. Мне и моих хватает.

– Что-то не верится.

Джордж обнажил в улыбке мелкие, но безупречно ровные зубы.

– Что же, согласен, чем больше денег у человека, тем лучше. Но я терпелив, и удача в конце концов улыбается тем, кто умеет ждать. Тебе же, с другой стороны, есть что терять, если этот тип действительно тот, за кого себя выдает.

Каролин смерила его колючим взглядом.

– Не мели чепухи!

– Я не имею в виду деньги, – выразительно произнес Джордж. – В конце концов, мы с тобой оба знаем, что юридически ты не являешься членом нашей семьи. Я уверен, Салли оставит тебе щедрую сумму, но ты ведь умная девушка. Ты бы не стала ожидать большего. Нет, ты можешь потерять кое-что поважнее, чем деньги.

– С каких это пор ты считаешь, что существует нечто более важное, чем деньги?

Увы, Джордж не клюнул на эту удочку.

– Ты лишишься любви Салли, вот чего. Последние несколько месяцев она зависела только от тебя. Общалась только с тобой и ни с кем другим. И теперь ты ей больше не нужна, Каро. Теперь у нее появился ее сынок. Тебе же в лучшем случае светит роль компаньонки без денежного содержания.

Джордж вряд ли входил в число самых умных мужчин в мире, однако, как и остальных Макдауэллов, его отличал тонкий нюх на такие вещи, не говоря уже о его способности доставать окружающих. Впрочем, Каролин ожидала, что он скажет что-то в этом роде.

– Меня это нисколько не беспокоит, Джордж. В Бостоне меня ждет моя квартира, и я без труда найду себе другую работу. Хотя очень мило, что ты так трогательно заботишься обо мне.

Джордж растерянно заморгал, однако, уловив в голосе собеседницы иронию, еще шире расплылся в улыбке.

– Если он самозванец, Каролин, то ты можешь его разоблачить.

– А почему именно я?

– А кто, по-твоему? Ты знала его лучше всех остальных. А сейчас эта ваша поездка в Эдгартаун – отличная возможность поближе присмотреться к нему. В случае чего ты сможешь поймать его на вранье.

– На вранье? – эхом повторила Каролин. – То есть ты не веришь, что это настоящий Александр Макдауэлл?

– Я этого не говорил. Я человек осторожный. Я наблюдаю и слушаю. Как я уже сказал, на деньги Салли я не рассчитываю. Но поскольку это деньги моей любимой тетушки, я не хочу, чтобы они прямо у меня на глазах уплыли к какому-то проходимцу.

– Как благородно с твоей стороны, – улыбнулась Каролин.

Джордж придвинулся к ней ближе.

– Послушай, Каро. Почему бы тебе после поездки в Виньярд не скатать в Нью-Йорк? По-моему, ты соскучилась по большому городу. Сколько можно киснуть здесь, в глуши? Мы могли бы там сходить куда-нибудь, славно провести время. Я знаю один замечательный марокканский ресторанчик, который тебе непременно понравится.

Каролин смерила его недоверчивым взглядом.

– С какой это стати?

– Ты могла бы рассказать мне, что ты узнала об Алексе. Можно подумать, тебе неизвестно, что ты мне всегда нравилась. – Джордж понизил голос. Теперь в нем звучала некая вкрадчивая хрипотца, которая явно была частью стратегии обольщения. – Ты очень даже привлекательная женщина, Каролин.