Но Лиза не приходит. Она не берет трубку. Не отвечает на сообщения. И вообще никак не реагирует на мои попытки достучаться до нее во всех мессенджерах этого мира. Я просто хочу поделиться своей радостью. Просто хочу знать, что с ней все хорошо. Но ответа нет.

Весь вечер провожу в одиночестве. Игнорирую сообщения Сержика и его предложения позаниматься вместе. Сейчас мне не до этого. Наворачиваю круги по квартире Лизы. То есть по нашей с Лизой квартире. И заглядываю в каждый уголок этой Вселенной – ищу чертову историю. Но не могу ее найти. В очередной раз задаюсь вопросом: зачем я вообще должна писать? Почему я? Этого хочет Лиза. Но хочу ли я сама? Я не знаю. Не знаю, чего вообще хочу. Хочу, чтобы Лиза была рядом. Хочу уткнуться в пушистые волосы с ароматом кокоса. И слушать ее истории. Потому что своих у меня нет.

В ожидании сестры не могу уснуть. Хожу кругами по комнате, трогаю ее старые книги, прикасаюсь к шерстяному кардигану, небрежно брошенному на диване. А потом укутываюсь в него и ощущаю невыносимую пустоту.

Сержик шлет сообщения. Но на этот раз спрашивает про сестру. Когда же я их познакомлю? А мне бы самой хоть на секундочку увидеть ее. Лиза ускользает, и я ничего не могу с этим поделать. У нас началась взрослая жизнь, теперь каждый должен пойти своим путем. Обещаю Сержику пригласить его на семейный ужин с родителями. Примерно через неделю или две. Тогда-то Лиза точно не отвертится – она придет. Потому обещала помириться с семьей и простить им то, что они делают вид, будто бы ее нет.

Залпом выпиваю коктейль, который приготовила для сестры, морщусь от ужаса и сразу же ложусь в постель. Надо было лить меньше водки. «Используй мерный стаканчик в следующий раз», – мысленно говорю я себе. А потом закрываю глаза и представляю себя за барной стойкой «Крыльев».

Телефон чуть слышно пиликает, и я тянусь за ним. На экране блокировки высвечивается сообщение. Оно от Лизы: «Молодец! Я так горжусь тобой…». Я провожу пальцем по экрану, и сообщение отображается полностью: «…Теперь найди историю внутри себя».

***

Граненый стакан выскальзывает из моих потных рук и с дребезгом разбивается о мраморный пол. В дупель пьяный посетитель за стойкой начинает хлопать в ладоши, а потом до дна опрокидывает последний бокал виски. Хочется провалиться сквозь землю. Готова собрать вещи и уйти. Готова к увольнению. Готова признать, что никогда не научусь смешивать коктейли или хотя бы уверенно держать стакан в руке. И вообще вся эта затея с баром оказалась никчемной. За неделю я не смешала правильно ни одного коктейля, зато перебила кучу посуды – наверное, на всю свою будущую зарплату. И да, я не нашла эту чертову историю ни внутри себя, ни вокруг себя. Здесь нет историй! Пора признать это, Лиза. Впрочем, Лизы тоже нет. Она просто исчезла.

Несмотря на весь этот ужас, Дэн остается спокойным и молча помогает собрать осколки. За все время обучения он еще ни разу не упрекнул меня в криворукости и других смертных грехах бармена. Дэн выбрасывает осколки в мусорное ведро, а затем достает из-под барной стойки блокнот и наспех что-то записывает. Вдруг он останавливается, подносит ручку к губам, поворачивается ко мне и видит, что я смотрю на него в упор с немым вопросом в глазах.

– Я слышу музыку, – говорит Дэн и показывает свой блокнот – там записаны ноты.

– Ага, – отвечаю я.

Дэн старше меня года на два. Он учится на заочке по какой-то странной специальности, название которой я не смогу воспроизвести, и уже год работает в баре «Крылья». Пожалуй, это все, что я знаю о своем коктейльном наставнике. Хотя, кажется, еще он сочиняет музыку.