Он посмотрел на Арлена в точности как Джеф, когда предупреждал, что с подземниками шутить нельзя. Как будто Арлен не знал!

– Кроме того, воздушные демоны разворачиваются по широкой дуге, – продолжил Раген, – и у большинства размах крыльев шире этого круга. Возможно, воздушный демон и может проникнуть в круг, но я такого не видел. Если же проникнет…

Он указал на длинное толстое копье, которое держал под рукой.

– Подземника можно убить копьем? – спросил Арлен.

– Вряд ли, но я слышал, что их можно оглушить, если пригвоздить к меткам, – хохотнул Раген. – Надеюсь, мне не доведется проверить.

Арлен смотрел на него во все глаза.

Раген внезапно посерьезнел:

– Быть вестником – опасное занятие, мальчик.

Арлен долго не отводил взгляд.

– Повидать Свободные города того стоит, – наконец сказал он. – На что похож Форт Милн?

– Это самый богатый и красивый город на свете. – Раген задрал рукав кольчуги и показал татуировку на предплечье: город между двух гор. – В Герцогских копях не переводятся соль, металл и уголь. Стены и крыши так густо покрыты метками, что демоны редко проверяют их на прочность. Когда солнце светит на стены Милна, даже горы стыдятся своего убожества.

– Я никогда не видел гор. – Арлен восторженно провел по татуировке пальцем. – Папа говорит, что это просто большие холмы.

– Видишь тот холм? – Раген указал на север от дороги.

Арлен кивнул:

– Это Хмельной холм. С него видно весь Брук!

– Ты знаешь, что такое «сто», Арлен? – спросил Раген.

Арлен снова кивнул:

– Десять пар рук.

– Так вот, даже самая маленькая гора больше ста ваших Хмельных холмов, поставленных друг на друга, а горы Милна не маленькие.

Арлен попытался представить подобную высоту.

– Наверное, они касаются неба.

– Некоторые даже выше, – похвастал Раген. – С вершины видно облака под ногами.

– Хотел бы я это увидеть!

– Можешь вступить в гильдию вестников, когда подрастешь, – предложил Раген.

Арлен покачал головой.

– Папа говорит, что те, кто уезжает, – предатели, – сказал он. – И сплевывает под ноги.

– Твой отец понятия не имеет, о чем судит, – отрезал Раген. – Плюй не плюй, а без вестников погибнут даже Свободные города.

– Разве Свободные города не в безопасности? – удивился Арлен.

– Никто не в безопасности, Арлен. По-настоящему – никто. В Милне больше людей, чем в Тиббетс-Бруке, и они проще относятся к смерти, но подземники каждый год наносят тяжелый урон.

– А сколько людей в Милне? – спросил Арлен. – У нас в Тиббетс-Бруке – девять сотен, и в Солнечном Выгоне, что дальше по дороге, почти столько же.

– У нас в Милне больше тридцати тысяч жителей, – с гордостью ответил Раген.

Арлен недоуменно посмотрел на него.

– Тысяча – это десять сотен, – пояснил вестник.

Арлен на мгновение задумался и покачал головой:

– Но в мире нет столько людей!

– Есть, и намного больше, – возразил Раген. – Мир велик для тех, кто не боится бросить вызов темноте.

Арлен не ответил, и некоторое время они ехали в тишине.

Часа через полтора повозка докатилась до Торга. В Торге, центре Брука, было несколько дюжин меченых деревянных домов тех, кому не надо гнуть спину на пашне или рисовом поле, ловить рыбу или рубить лес. Здесь можно было найти портного и пекаря, кузнеца, бондаря и прочих ремесленников.

В центре общины находилась площадь, где собирались люди и стояло самое большое здание в Бруке – лавка. В просторной передней комнате располагались столы и барная стойка, в еще более просторной задней комнате – кладовая, а внизу – подвал, в котором хранились почти все ценности Брука.

Кухней заправляли дочери Хряка, Дэзи и Кэтрин. Сытный обед стоил два кредита, но Сильви называла старого Хряка мошенником, так как за два кредита можно купить сырого зерна на неделю. И все же многие неженатые мужчины платили непомерную цену – не только за еду. Дэзи была глуповата, Кэтрин – толста, но дядя Чоли поговаривал, что тот, кто женится на одной из них, будет как сыр в масле кататься.