И тут же почувствовал опасность. Опасность столь неминучую и страшную, что он и впрямь чуть было не закричал. Он успел еще рывком развернуться, выхватывая второй нож, а потом ночные небеса стремительно рухнули ему на голову. Рухнули и оказались свинцово-черными.

– Отлично, – похвалил Винк Соленые Пятки, подходя к поверженному вражескому разведчику.

– Ты не ранен?! – встревоженно спросила его Агрэтта Илсене, сноровисто связывая поверженного.

– С чего бы? – усмехнулся Винк Соленые Пятки, проверяя качество узлов.

– Ты так застонал… – прошептала она, отрываясь от неподвижного противника.

– Мы ж об этом и договаривались, – удивленно нахмурился Винк. – Что я буду стонать именно таким образом. Неужто забыла? Ни в жизнь не поверю!

– Я просто испугалась, вдруг ты и на самом деле… – виновато пробормотала она. – Больно уж похоже…

– Я бы тебе сразу так и сказал, если б «на самом деле», – ответил Винк Соленые Пятки. – И вообще, хватит обо мне. Позволь сообщить тебе, что окончательную проверку ты прошла, так что можешь считать себя полноправным разведчиком. А кроме того, позволю себе добавить, что работать с тобой в паре одно удовольствие.

– Это потому что ты – такой потрясающий учитель… – сказала она.

– Нет, это потому что у меня такая талантливая ученица… – улыбнулся он.

– А говорил, комплиментов делать не умеешь, – прошептала Агрэтта Илсене. – Говорил, актерские наработки мешают…

– Так разве ж это комплимент? Это правда, – не расслышать улыбку в голосе Винка Соленые Пятки было невозможно.

– А разве неправда может быть комплиментом? – ответно улыбнулась Агрэтта. – Эх ты, «великий учитель», таких простых вещей не знаешь. Только правда и может быть комплиментом, а за все остальное на дуэль вызывать нужно!

– Хорошо, что сейчас сумерки, и тебе не видно, как я покраснел, – шутливо промолвил Винк Соленые Пятки.

– Ничего, тебе очень идет этот цвет, – успокоила его Агрэтта Илсене. – Я никогда тебе не говорила, что у меня отличное ночное зрение?

– У тебя и должно быть отличное ночное зрение, иначе какой из тебя разведчик? – промолвил Винк Соленые Пятки. – Но не до такой же степени!

– Ну, если девушка способна различить блеск вражеского кинжала в свете луны, за полет стрелы отсюда, то неужели ты думаешь, она не разглядит, как мило краснеет ее любимый мужчина? – промолвила Агрэтта Илсене.

– Боги, значит всегда, когда я…

– Ты был прекрасен, возлюбленный мой…

– Ладно, – промолвил Винк Соленые Пятки, – берем нашего пленника и тащим его к себе. Эруэлл с ним побеседует.

– А поцеловать красивую девушку, совершившую подвиг? – игриво поинтересовалась Агрэтта.

– Задание выполним – поцелую. Хоть тысячу раз, – пообещал Винк Соленые Пятки. – А пока – не расслабляйся. Мы еще не дома.

Ночные шорохи провожали разведчиков до самого лагеря. Впрочем, шорохи с кинжалом не бросаются, из арбалетов не стреляют, так что дошли Винк и Агрэтта без приключений и вражеского разведчика доставили в целости и сохранности.

Прилетевшая с глухим гудением арбалетная стрела хищно клюнула Шит Оннера и свалилась в траву. Взлетела и погасла горсть огненных шаров. Еще одна стрела отскочила от кольчужного плаща Герцога Седого.

Грохот, лязг, звон, щиты ударились в щиты, мечи скрестились с мечами, копья с треском отскочили от брони, грозно взлетели боевые топоры и молоты, дружный рев сражающихся воинов сотряс воздух.

– Он-нер! Он-нер! Он-нер-р-р!!! – взмахивая мечами, ревело дружное многоголосье.

– Ар-ргелл! Ар-ргелл! – вторило ему другое эхо, созвучное злому посвисту стрел.

– Ри-онн! Ри-онн! – откликалось третье.

– Ан-ме-лен! Ан-ме-лен! – раскатисто подхватывало четвертое, тяжко крестя топорами и клинками вражьи щиты.