Жутковатую тишину в вестибюле нарушал только тихий плеск воды в фонтане.

– Что случилось с копами? – спросил я.

– Я бы тоже хотел это знать, – недовольно проворчал дядя. – Правду говорят: когда надо, их днем с огнем не сыщешь.

Дядя рассказал, что, когда он вышел из лифта в вестибюль, его поджидал там третий монах. Он приставил меч к горлу дяди и отвез его обратно в пентхаус.

Дядя Фаррел остановился у своего рабочего стола и снова включил мониторы видеонаблюдения. В коридоре на верхнем этаже не было ни души. Я глянул на стену за столом, где красные индикаторы показывали положение всех шести лифтов. Скоростной все еще стоял на последнем этаже.

– Они спускаются по лестнице, – сказал я.

– И что нам теперь делать?

Получалось, что раз у меня меч, то я – главный.

Я подумал немного и решил:

– Вызовем копов.

– Чего?

– Может быть, монахи, или кто они там, перехватили автоматический экстренный вызов. Вызывай копов, дядя.

– И что мне им сказать?

– Доложи, что здесь у тебя бегают три мужика с мечами, а то и больше.

Я протянул руку за спину дяди и нажал тревожную кнопку. На панели сразу замигала красная лампочка.

– Отлично, а я, пожалуй, пока едут копы, быстренько приготовлю какие-нибудь бутерброды для нас с монахами – пусть перекусят, когда спустятся. О чем ты вообще говоришь, Альфред? – взвился дядя.

– Ты им не нужен, – сказал я, имея в виду мужчин в коричневых плащах. – Им нужен меч, а его здесь не будет.

– Ты что, уходишь? Эл, ты не можешь уйти.

– Конечно могу, дядя Фаррел. Дай ключи от машины.

– Ты не заберешь мою машину!

– Если ты уедешь, тебя уволят.

– Альфред, я вот-вот стану миллионером. Ты правда думаешь, что я расстроюсь, если меня уволят? Надо сваливать отсюда!

Мы спустились по лестнице на подземную стоянку. Дядя Фаррел сел за руль, а я с мечом на коленях устроился на заднем сиденье. Мы выехали. Мимо нас в сторону Сэмсон-Тауэрс промчались три полицейские машины с включенными сиренами. Как только мы оказались на безопасном расстоянии, мне стало страшно, и я запаниковал. Меня бросило в холодный пот, я еле сдерживал слезы.

– Ладно, дядя Фаррел, ты должен рассказать, что на самом деле происходит.

– Я не знаю.

– Откуда взялись эти типы?

– Не знаю.

– Как они проникли в здание?

– Не знаю.

– Почему мое имя использовали как шифр к тайнику под столом?

– Я не знаю.

Дядя Фаррел явно не очень-то разбирался в этом деле. Мне стало еще хуже – получалось, что это я руководил операцией.

Дядя поехал сразу домой. Припарковаться пришлось во втором ряду. Было уже почти три часа ночи, и мы не заметили, чтобы кто-нибудь, кроме нас, поднимался по лестнице. Дядя Фаррел первым вошел в квартиру, а я напоследок еще раз осмотрел коридор.

Потом я шагнул в темную комнату и спросил:

– Все в порядке?

Я щелкнул выключателем и услышал, как захрипел дядя. Он стоял возле дивана в десяти футах от меня. За ним – мистер Майерс. Он провел дяде удушающий захват.

– Конечно, все в порядке, мистер Кропп, – заверил меня Артур Майерс.

– Альфред, – просипел дядя, – я не могу дышать.

– У него определенные трудности с дыханием, мистер Кропп, – подтвердил мистер Майерс. – Будь добр, брось меч и отойди в сторону.

Я бросил. Меч с приглушенным лязгом упал на пол.

– Очень хорошо. А теперь отойди к окну, пожалуйста.

Я боком, не спуская с них глаз, отошел к окну.

Мистер Майерс отпустил дядю, тот повалился на диван, а Майерс быстро подошел к мечу, поднял его и повертел в руке.

– Ну вот, вы получили свой меч и теперь можете идти, куда хотите, – сказал я.

– Подождите-ка минутку, – вмешался дядя Фаррел, потирая шею. – Мне бы сначала хотелось услышать ответы на некоторые вопросы. Во имя Иосафата