Он обходит нас с Джименой, шлёпает мотоциклетный шлем на диван и сам приземляется рядом.

- Знакомы уже, - произносит небрежно. И так же небрежно поднимает длинные ноги на массивный кофейный столик. Прямо в ботинках. - Я же просил никого домой не водить, Джи! - высказывает с недовольством и отодвигает ногой оставленную кем-то на столике кружку.

Даже глядя на затылок Ираклия, я ощущаю, что он на негативе.

Глупая была идея.

Джимена и Тулур сами тут на птичьих правах, а теперь ещё и я навязываюсь.

- Я лучше пойду, - дотрагиваюсь до плеча однокурсницы и разворачиваюсь ко входу.

- Нет! Подожди! - девушка преграждает мне путь и, вздёрнув подбородок, шпигует взглядом спину брата. - Послушай, Ираклий, ей негде жить.

- Жить??? Так ты её жить сюда притащила? - одно мгновение и он снова на ногах. Приближается к нам с суровым видом. - У меня тут что, приют?

- Ири…

- Я говорил меня так не называть! - взрывается он.

И мне кажется, что ещё один такой выкрик и я снова расплачусь. Ещё не отошла от шока.

- Есть готовить умеешь? - неожиданно смягчается он, и я не сразу понимаю, что вопрос адресован мне. До тех пор, пока Джимена не начинает тыкать меня локтем в бок.

- А? Я?

- Ты. О том что Джи не фига не умеет я уже в курсе. Сразу это понял, - косится на сестру с усмешкой.

- Умею. Мама…

- Меня не волнует твоя мама! - хамит он.

- Ираклий! Потише, давай! У Агаты мама месяц назад умерла, - заступается за меня Джимена.

- А точнее - две недели. - Впервые с момента прихода парня я поднимаю на него глаза. Смотрю уверенно. Почти уверенно.

Я согласна, что за проживание нужно платить. Готовкой? Нет проблем. Так даже лучше. Так я не буду чувствовать себя обузой. Но, с неприязнью говорить о покойной маме никому больше не позволю.

- Извини, - бормочет он, и мне кажется, что его глаза на миг загораются какой-то теплотой и участием.

Смотрит на меня, не мигая, ещё какое-то время и проходит к стоящему в углу холодильнику. Распахивает дверцы, как если бы орудовал на тренажёре для спины. Сканирует содержимое.

- Тогда с тебя ужин, курносая, - подзывает меня кивком головы.

Курносая???

Ни разу я не курносая!

Да, кончик носа у меня слегка округлый, но не задранный!

Вот гад, блин!

Подхожу ближе и заглядываю через его плечо. Даже и не думает подвинуться.

- Прикинь, что можно из этого сообразить.

- Пататас бравас вполне. Или паэлью, - выношу вердикт содержимому холодильника.

- Паэлью тогда, - одобряет Ираклий. А у меня голова как в тумане от запаха его одеколона.

Пряностями пахнет, лаймом и… как-то совсем по-мужски, в общем. В хорошем смысле этого слова.

Головокружительно. Приятно и тепло.

- За работу, курносая. И эту давай учи. Надоело есть недоваренные спагетти, - кивает на Джимену.

Он что, только командами разговаривает и без имён?

Пыхчу от возмутительного прозвища, которым Ираклий меня сходу окрестил, но спорить сейчас и показывать зубки не стоит. Я не в том положении.

Вздыхаю, стараясь на выдохе выпустить весь внутренний негатив и недовольство.

Да, парень не милаха. Но, я же знала, что он хам. Догадывалась.

- Что делать, говори, - Джимена, кажется, растеряна не меньше меня. Разводит руками. Её чёрная юбка из лаковой кожи и высоченные босоножки с завязками совсем не подходят для работы на кухне.

- М-м-м, может переоденешься? - смущённо улыбаюсь я. - Заодно и мне, если можно, что-нибудь прихвати.

- Ну, ладно, - пожимает плечами и идёт к широкой металлической лестнице. Цокает каблуками о металл.

- Джимена!

- Что?

- Сотейник у вас есть?

Задумывается на несколько секунд.

- А что это?

- Забей. Просто скажи, где сковородки и кастрюли.