Сажусь обратно в машину, стараясь не поворачивать голову в сторону счастливой семьи Елены.

Два часа пути, приправленных орущей на полную громкость “Rammshtein” и я в Кадакесе.

Зачем приехал, если ещё вчера решил найти в Барселоне опытного управляющего и отправить сюда, налаживать дела в поместье?

Сворачиваю. Однако, не на юг, а еду в направлении Plaza Frederic Rahola. Вдоль моря, к бару, в котором работает самая талантливая девушка-бармен. Гений в смешении сшибающих, как ураган коктейлей.

* * *

- Фелипа, повтори этот… свой новый… Как его… “заплетающийся язык”, - грохаю стаканом о дерево стойки. Так, что мужик лет пятидесяти слева от меня чуть подпрыгивает.

- Хватит, Кил. Выпивка сделала своё дело. Твой язык стал тряпкой, - хихикает, протирая пузатые бокалы для вина.

А Фелипа роскошная. Такая фигуристая… Забористая девчонка.

Это я так раньше считал. И это меня раньше от неё забирало. А сейчас я просто мысленно твержу всю эту чушь, как заводной болванчик.

Стараюсь убедить себя, что она не против прокатиться со мной после закрытия бара на пляж Es Piane, как мы обычно с ней делали пару лет назад.

- Фели, - стреляю взглядом по её обтягивающей униформе.

- Кил, я серьёзно. Тебе хватит, - забирает у меня пустую тару и шлёпает на стойку счёт.

- Я жду в машине, Фели! - громко прощаюсь, не поскупившись на очень щедрые чаевые и выхожу на улицу.

Вместе с солёным воздухом в голову ударяют совсем другие мысли. И девушка в них фигурирует тоже другая. Фелипа отходит на второй план.

Нет, даже на третий.

Потому что мой хмельной мозг вдруг резко вспоминает, что та самая бывшая соседка живёт всего в квартале отсюда. И меня как сам бес подмывает её срочно навестить.

Пять минут и я уже стою на окрашенном в ярко-красный пороге дома семьи Суарес.

Долблю кулаком в дверь, только смутно представляя какой меня тут ждёт приём.

Бывшие соседи люди достаточно дружелюбные и в ссорах мы никогда не состояли, но ломиться в чужой дом в час ночи…

Киллиан, ты всё-таки неисправимый эгоист.

Уже собираюсь уходить, когда на пороге появляется тётушка Трини.

Лицо пожилой женщины резко меняется на доброжелательное, когда она узнаёт своего ночного гостя.

- Киллиан?

- Добрый вечер, тётя Трини! Извините за поздний визит, но мне нужна ваша дочь. Позарез!

Знаю, она была бы несказанно рада, если бы мы с Элисией замутили что-то типа… семьи. Всегда об этом намекала моей покойной матери, когда мы жили рядом. Да и теперь без ума от меня, несмотря на то, что я татуирован, как расписной персидский ковёр. От и до.

Хотя, сдаётся мне, что тётушке Трини теперь больше нравится принятое мной наследство, исчисляющееся десятками миллионов евро.

Завидный мажор, как никак.

- Кил? - Элисия отодвигает мать в сторону и выходит на порог.

Киваю ей в сторону растущих у дороги оливковых деревьев.

То, что я намерен спросить не для материнских ушей.

- Кил! - улыбается, немного млея.

Она что влюблена в меня, блин?

Решаю быть с ней строгим и деловым. И как с места в обрыв выдаю:

- Тот сорокалетний мужик в очках… твой любовник… ты в курсе, что у него есть жена и маленькая дочка?

Зачем я сюда припёрся? Для чего позвал Фели на пляж, а сам слинял выяснять подробности жизни Елены и её мужа?

Идиот!

Вместо ответа Элисия просто стыдливо опускает взгляд.

- Знала значит, да? - почти кричу. Не от возмущения, что Элисия встречается с женатиком. Не от того, что Елену водит за нос её парень, а от того, что в эту секунду окончательно позволяю себе осознать, что это вовсе не парень. Это её муж!

- Про ребёнка не знала. Правда, - потупясь шепчет Элисия.

- Как давно вы с ним мутите? - выплёвываю сквозь зубы.