— Так, — кивает Степаныч. — Только ведь есть ещё и заговор...

— Так он тоже стандартный!

— А интонации? А тембр голоса? Это для функционала важны слова и настрой, а для вкуса именно интонации... Так что...

— Да знаю я, — обречённо вздыхает Ефим Петрович, — что ты как маленькому? Это я так по привычке сокрушаюсь. Но вы точно до весны задержитесь? — неожиданно обеспокоился он.

— Точно, точно, — уверенно кивает прапорщик, — наших сорвиголов надо хорошенько погонять. А то они что-то слишком самоуверенными становятся. Так и до беды не далеко...

— Да? — Резнов задумчивым видом отпивает маленький глоточек и с наслаждением жмурится. — Могу по старой дружбе, выделить несколько бойцов с третьего уровня. Они то точно вашим мальчишкам место укажут...

— Спасибо, не нужно, — качает головой Руслан.

— От чего же? — Резнов делает большие удивлённые глаза. — Вашим парням не помешает посмотреть на настоящих бойцов, а тем немного размяться. А то скоро от скуки на людей бросаться начнут. Тут же ни чего не происходит, а с мелкими инцидентами внешняя охрана справляется.

— Нет. Со всем уважением, но нет, — Рогожин отрицательно мотает головой. — Вы поймите у меня все Наделённые Силой. А некоторые просто уникумы, в некоторых направлениях... Так что тотального преимущества не будет. Да что говорить, я вот, например, с Хаматшиным не стал бы тягаться, кто лучше пальнёт из СВД. Как минимум ничья... А ведь у него не предел, далеко не предел.

— Так не стреляйте!!! — всплеснув руками, поучительно произнёс Резнов. — Сам же хотел с холодняком погонять? Или рукопашкой займитесь. Всё польза будет!

— Угу... — протянул Степаныч, — а потом Милославский настучит вашим по голове и совсем страх потеряет. С ним только Руслан и бьётся...

— Ну, это вряд ли, — самодовольно протянул Резнов, — ко мне, кого попало, не ссылают, только лучших... Ой... — глядя на подозрительно смотрящих гостей понял, что сморозил глупость. — Ну а что? Тут ведь скучно вот и отправляют остудиться...

— Ага! А ты, значит, решил их повеселить? — сурово прищурившись, обвинительно произнёс Степаныч. — И чего ты такой добрый? И главное чего ты нас так убеждаешь? Колись!!!

Резнов обхватив голову трагическим голосом протянул:

— Мужики, выручайте. Совсем девки одурели от безделья. Их сослали, а я страдаю...

— Девки? — глаза Рогожина подозрительно заблестели. — Гложут меня смутные подозрения...

— Правильно гложут, пять «Валькирий» сослали...

— Кто старшая?

— Аглая...

— Аглая! — Рогожин ах подпрыгнул на месте. — Нет и ещё раз нет!!!

— Руслан, я знаю, что у тебя с ней напряжённые отношения...

— Напряжённые, — рассмеялся Степаныч, — да она за нашего мальчика, замуж собиралась...

— Только меня забыла спросить, — слегка покраснев от возмущения, вскричал, не сдержавшись, капитан.

— Ну что ты? Хорошая ведь девка?!

Резнув тут же начал кивать, подтверждая, что просто замечательная. «Только займите делом!»

— Да она дура ревнивая!!! — никак не мог успокоиться Руслан. — Дядь Фима, что хочешь делай, а держи её от меня подальше.

Огорчённый отказом, Ефим Петрович, покачал головой и предпринял последнюю попытку, а может предпоследнюю... Сдаваться он не собирался.

— Вот именно, дядь Фима! — грозный взгляд. — И ты не хочешь помочь мне? Вот она молодёжь...

— Да я... — Руслан отводит в сторону взгляд, — я ж для тебя...

— Ну ладно, ладно, — пошёл на попятную Резнов, — погорячился я, погорячился. Ну и ты меня пойми, дуреют девки. Наши парни к ним понятное дело подкатывают, а ты ведь знаешь, что «Валькирии» презирают тех, кто слабее их? Вот мужики и пытаются доказать. Вызывают. А эти от безделья ещё и провоцируют. За три месяца, девять больничных. Девять! А впереди ещё три месяца... Сам ведь говоришь, твои парни не промах! Пусть и не наваляют, но если на уровне будут, то глядишь, девки закрутят с кем. Успокоятся.