Роксана Викторовна была не «в настроении» сегодня. И разговор начался неприятный.

– Александра, почему тебя нет на рабочем месте?

– Роксана Викторовна, здравствуйте. Я отпросилась ненадолго.

– Руслан говорит, что ты не отпрашивалась, просто поставила его перед фактом. И это не первый раз. Работаешь плохо, продажи падают, а тебе хоть бы что. За что я тебе деньги плачу? Ты помнишь, два года назад я пожалела тебя и взяла на работу ничего не умеющую, только после школы.

– Я помню, Роксана Викторовна. Больше это не повторится.

Не ожидала я, что Руслан так меня «подставит».

– Александра, твои обещания ничего не значат. Руслан и Катя говорят, что устали за тебя работать. Я больше не хочу видеть тебя в магазине. Ты уволена. Завтра можешь забрать расчет.

Такого поворота событий я вообще не ожидала.

– Как уволена?

– Так. Ты можешь идти куда угодно сейчас же. На твоем месте будут рады оказаться десяток других и даже за меньшую оплату, чем у тебя.

Кровь прилила у меня к голове.

– Но ведь это неправда, что я прогуливаю, что я плохо работаю!

– Александра, это правда. И Катя это тоже подтвердит. Так, Катя? – это сказал уже Руслан.

Катя кивнула головой в знак согласия.

Подумать только, мы с Катей поддерживали друг друга раньше, а Руслан мне говорил, что любит меня, еще совсем недавно… Я перевела глаза на Ирину – та смотрела изумленно и разводила руками, мол, что я могу.

В один момент я стала чужой для них, а они для меня. Я почувствовала, что это уже «не склеить». Медленно прошла в «подсобку», забрала свою сумку и пошла домой, не попрощавшись.

На душе было мерзко. Предательство, и еще я осталась без работы. Ужасный день.

В каком‑то оцепенении я села в своем дворе на скамейку перед детской площадкой. Дети играли, я сидела, ничего вокруг не замечая. Не знаю, сколько это длилось. Ко мне подошла маленькая девочка и что‑то сказала, протягивая игрушку.

Я поняла, что вот‑вот разревусь и бросилась к подъезду в свою квартиру. Дома я все‑таки разревелась. Плакала горько, безутешно от того, что мир так несправедлив, что со мной так подло обошлись, я жалела себя, свою жизнь. Я плакала от того, что скучала по родителям, что их сейчас нет со мной, что детство закончилось, что я так и не поступила в институт и… еще сама не знаю от чего.

«Вся в слезах» я уснула.

Я снова оказалась в незнакомом городе с узкими улочками. Я бродила по ним, пока не увидела вывеску кафе «Рядом с тобой», зашла в это кафе и, как уже было, оказалась на своей кухне. На кухне кто‑то был. Я увидела ее, девушку, как две капли воды похожую на меня.

– Ты не будешь возражать, если я похозяйничаю здесь и сварю кофе для нас? – она улыбнулась и добавила. – Я приготовила яичницу для тебя. Ты ведь не обедала и не ужинала.

– Опять ты?

– Я.

Я вспомнила свой недавний разговор с ней. Надо же, почему я не вспомнила о нем раньше?

– В прошлый раз ты говорила мне о парне с желтой сумкой – он заходил на работу. И после встречи с ним меня уволили. Это ты все подстроила?

– Нет.

– Если бы я не вышла пить кофе с ним, то была бы в магазине, когда приехала хозяйка. И тогда меня бы не уволили. Ты специально меня подставила!

– Знаешь, сначала тебе лучше поесть.

Она говорила спокойно, доброжелательно, и я послушно села за стол, а потом съела приготовленную яичницу.

– Ну вот, совсем другое дело. Теперь можно и кофе выпить, и поговорить, – сказала она с улыбкой.

После еды я разговаривала с ней уже не так воинственно.

– Ты сказала мне о парне с желтой сумкой, но ничего не сказала о том, что меня уволят. Ты знала об этом?

– Это был один из возможных вариантов.