Он взял сестру за руку, и они вместе подошли к незнакомке в длинном золотистом платье. Тёмные косы её, переплетённые зелёными лентами и украшенные яркими цветами, лежали на голове не то короной, не то венком.

– Вам нужна помощь? – спросил мальчик. Что вы здесь делаете?

Женщина посмотрела вокруг грустными глазами, остановила взгляд на детях.

– Жду, – тихо ответила она.

– Чего вы ждёте? – не понял мальчик.

– Когда придут ко мне, учиться добру и согласию, миру и любви…

– А зачем этому учиться? – спросила девочка. – И так все знают: добро беспомощно против зла, согласия можно добиться силой, мира – страхом, а любовь… – она хихикнула, – её по сто раз на день по телевизору показывают!

– Я учу не такой любви, не такому миру и согласию, и не такое добро несу я людям, – объяснила Дивония (а это, конечно, была она). – Я учу тому, что даёт сама природа. Тому добру и миру, что сильны самим своим существованием, не нуждаются в страхе и завоевании. Тому согласию, что поселяется в самой душе вашей. Той любви, что горит в сердцах ваших, согреваемая нежным спокойным светом звёзд.

– Свет звёзд далёкий и холодный, – возразил мальчик. – Он не может согревать. Греет огонь в печи, светят в ночи электрические лампы. И звёзды за этим светом совсем не видны – так далеки они и так слаб их свет.

– Принеси мне цветы, – обратилась Дивония к девочке. – Принеси мне раковин, – попросила она мальчика. – Я научу вас плести венки и нанизывать ожерелья с таким сочетанием цвета, форм и узора, что они будут дарить вам и вашим семьям покой и счастье, радость и любовь. Они будут талисманами в вашем доме…

– Здесь нет цветов, – огляделась девочка. – Ближайшие растут у нас на клумбе, но из них венка не сплетёшь: это садовые цветы с хрупкими или жёсткими стеблями.

– И раковины здешние – крупные, для ожерелий не годятся, – подтвердил мальчик, показывая поднятую с песка большую, обросшую водорослями и губками раковину моллюска-хищника.

– Тогда я научу вас песне, приносящей в ваши души покой и радость, – грустно улыбнулась Дивония. – Птицы помогут мне…

– Здесь нет певчих птиц! – возразили дети. – Только крикливые чайки, да каркающие вороны…

– Может быть, подождём ночи, и я подарю вам свет звёзд? – растерянно предложила Дивония. – Он войдёт в ваши души, в ваши сердца и будет дарить им покой и счастье…

– Вот ещё! – замотали они головами. – Мама с ума сойдёт, если мы не вернёмся до вечера. К тому же, ночью цветы этих кустарников, – кивнули они в сторону рощи – издают сильный ядовитый аромат. Можно уснуть и никогда не проснуться…

Грустно поникла голова Дивонии. Долго молча сидела она. Потом начала медленно расплетать свои косы, снимая с них зелёные ленты и неувядающие цветы:

– Возьмите это… – протянула она скромные дары.

– А зачем они нам? – взяла девочка в руки цветы, но они тут же начали увядать, осыпать лепестки.

А ленты в руках мальчика превратились в длинные зелёные водоросли, быстро высыхающие и рассыпающиеся на солнце в пыль.

– И это – всё чудо?! – саркастически засмеялись дети и пошли прочь от поникшей Дивонии, к своей лодке.

И только когда отплыли от берега, оба оглянулись, но никого не увидели на опустевшем берегу. Лишь на валуне чуть пошевеливались под слабым ветерком увядшие лепестки цветов.

– Она исчезла! – с испуганным восторгом воскликнула девочка.

– Ушла – и ушла, – спокойно согласился брат и покрутил головой: – Тоже мне – чудо!

Дивония ушла, так ничего и не сделав. А что она могла сделать в мире, в котором люди разучились верить в чудо? Что она могла сделать в мире, где люди разучились видеть звёзды?