Что-то мелькнуло, видимо, у меня в глазах, так что Константин осекся на полуслове. Я так резко выпрямился, глядя на него, что он, похоже, испугался моей реакции.

Видимо, трезвеет.

Я же смотрел уже не на коллегу, а на свой красный Ягуар со свернутой мордой, криво стоящий у дерева. Если сделать пару шагов вбок, будет выглядеть как новый и неповрежденный – смятое крыло и капот, как и выбитое лобовое, оттуда не видно.

Тяжело, конечно. Но нужно уметь расставаться с вещами. Как бы это ни было трудно – вздохнул я. Прекрасно понимая, что оставшийся от отца Ягуар – это теперь все, очередная графа в списке «потрачено». Порвалась последняя материальная нить, связывающих меня воспоминаниями с той удивительно счастливой и благополучной жизнью, которой я жил до тринадцати лет.

Забрав из кучи вещей рюкзак, я закинул его на плечо. Топорик и аптечку взял в руки, плед по моему жесту подхватила Марина. И только после этого я посмотрел на Константина.

– Колеса еще можно сжечь, – кивнул я. – Можно вообще машину всю спалить. Флаг в руки, можете оставаться, мы пошли.

«Что значит «можете оставаться?» Ты их с собой хочешь взять?» – возмутилась демоническая красотка.

– Слышь, паренек. Как там тебя, Андрей? – окликнул меня Константин в спину.

Остановившись, я глубоко вздохнул.

Во мне сейчас боролись два ангела – светлый и темный. Светлый говорил, что нельзя людей на гибель бросать; темный при этом многозначительно молчал. Константин между тем сформулировал мысль, причем получилось это у него даже почти вежливо, в отличие от недавнего нашего общения:

– Андрей, ты, конечно, мастер кулаками махать, но мне кажется, что ты слишком много на себя берешь…

«А чего он тебя Андреем называет? Ты же Максим?»

Еще раз вздохнув и выругавшись сквозь зубы, я обернулся и посмотрел Константину в глаза.

– Да мне вообще фиолетово, что тебе кажется.

Резким движением сбросив с плеча рюкзак, я дернул молнию и достал «удостоверение ветерана боевых действий». Подержал немного, пока оба прочитали золоченую надпись под гербом, после раскрыл, показывая свою фотографию.

– Если вам что-то кажется, можете сидеть здесь и делать, что душа пожелает. Хоть как стая волков в морозном лесу… ладно-ладно, не смотрите так, анекдот просто вспомнил.

Судя по взглядам и выражениям лиц, Константин с Вячеславом этот анекдот знали. Ну да, точно, его ведь волков из логистики совсем недавно на общем совещании рассказывал, пока учредителей сидели ждали.

М-да, не очень удачно получилось.

– В общем, если есть желание жить, тогда ноги в руки и со мной пошли, я знаю, что и как делать. Нет, оставайтесь здесь, – звучно захлопнув удостоверение, я убрал его обратно в карман рюкзака.

Показывал его второй раз в жизни. Первый был, когда только прилетел в Москву после далекой командировки и возвращался из клуба с малознакомой красивой девушкой. Тогда был остановлен в метро нарядом полиции – из-за того, что с новой подругой мы были лишь слегка трезвы и с алкоголем в руках. По рассказам парней, когда у них возникали подобные ситуации недопонимания, частенько демонстрация удостоверения помогала – если без агрессивного поведения. Вот и тогда, в утреннем метро, молодые парни-полицейские меня легко отпустили, лишь попросив не наглеть и бутылку в пакет спрятать. Хотя лучше бы в обезьянник закрыли, а случайную знакомую домой отправили – некстати попросилось вспоминание.

«Красавчик, тебе что, не везет с девушками?»

«Абсолютли. Ты у меня вообще все мысли, что ли, читаешь?»

«Ну это очень громко было. Но ты не переживай, теперь у тебя все будет хорошо».

«Почему?»