Друзья быстро покончили с трапезой и простились, крепко пожав друг другу руки. Не дожидаясь появления официантки, Луд пошёл к прилавку рассчитываться, а Хорт направился к выходу.

Всю дорогу домой, весь вечер, всю бессонную ночь и почти весь следующий день он думал о Программе, чипах, судьбе главного инженера и группе, которую он, Хорт, должен собрать. Когда рабочий день подходил к концу, его мысли были неожиданно прерваны сиреной тревоги. Тут же один из охранников сообщил по рации, что в утилизационной произошёл несчастный случай. С дурным предчувствием Хорт за считанные минуты добрался до места, быстро преодолел толпу собравшихся служащих и прошёл мимо двух гудящих печей, за которыми располагалась огромная прессовая установка. Из-под сжатых створок капала кровь, собираясь на полу в мерзкую лужу. Хорт видел смерть много раз, но привыкнуть к ней так и не смог.

– Вызывайте полицию – произнёс он, отвернувшись от пресса.

– Уже вызвали – ответили ему из толпы.

– Кто-нибудь видел, что произошло? – упавшим голосом спросил бывший командир.

– Нет, в это время мы уже закончили работу и ушли отсюда – ответил один из рабочих.

– Пресс вышел из строя, и главный инженер решил посмотреть в чём дело. Какой-то сбой в управлении – и вот… такая беда… – добавил другой.

Хорт бросил оценивающий взгляд на дверь чёрного хода, ведущую во внутренний двор, к мусорным бакам, и, отдав рабочим распоряжение покинуть место происшествия, направился к ближайшему посту охраны в надежде просмотреть запись с камер наблюдения. На пороге его встретил встревоженный дежурный.

– Запись не велась – опередил он вопрос Хорта.

***

Спустя четверть часа Хорт стоял на пороге кабинета директора.

– Заходи, садись. Да не стой ты, как неродной! – Наус относился к нему с уважением, вызванным бывшими боевыми заслугами своего подчинённого и его безукоризненной работой.

– Что можешь сказать о случившемся? – директор дождался, пока Хорт присел в одно из кресел и посмотрел ему в глаза. Выдержать этот взгляд было сложно, но Хорт собрался с силами и как можно сдержаннее ответил:

– Детали пока не известны.

Наус опустил седую, с залысинами голову, а Хорт продолжил:

– Свидетелей нет. Рабочие говорят, что пресс с утра не работал и главный сам решил его посмотреть. Как раз перед происшествием выбило автоматический выключатель, который защищал линию, питающую видеокамеры в утилизационной и у чёрного хода, и теперь можно лишь гадать о том, что произошло на самом деле. Судя по видеозаписи, к выключателю никто не подходил, так что, скорее всего, это был именно несчастный случай.

Самому Хорту эти объяснения действовали на нервы. Знает ли директор, что произошло на самом деле? Вряд ли. В живых бы его после этого не оставили.

Наус молчал, нервно крутя в руках старомодный энфон, и бывший командир, собравшись с силами, произнёс:

– Может, сейчас это и не к месту, но я давно хотел пойти в отпуск.

Директор удивлённо взглянул на него:

– Мы все волнуемся, но твоей вины в случившемся нет. Впрочем, отпуск – дело хорошее. Я тебе и раньше предлагал, но ты сам отказывался. Раз появилось желание, я не возражаю. Хоть с завтрашнего дня. Полт тебя заменит.

Утро следующего дня для Хорта началось непривычно. За последние годы ему всегда надо было рано вскакивать и куда-то бежать, за исключением, разве что, времени, проведённого в госпитале. Сейчас, лёжа в кровати, Хорт вспоминал холодные стены палаты, на которые приходилось смотреть часами. Хирургам невероятными усилиями удалось сохранить его правую руку, но два сустава – плечевой и локтевой, лопатку и несколько рёбер пришлось заменить искусственными. Много дней командир находился между жизнью и смертью, потом постепенно начал двигаться, покидать палату и, невзирая на запреты врачей, подолгу гулять в маленьком дворике госпиталя, засаженном акациями. А однажды солнечным весенним днём к нему приехали друзья. Кольм и Гер. Хорт закрыл глаза, возрождая картины прошлого.