А у нас всё хохлома да хохлома.

– Как достала эта хохлома! – шипит моя мама вроде как потихоньку, а вообще–то на весь кабинет.

– Это у тебя она ещё получается! – отвечает ей Белла с пятой парты. – Если даже тебя достала, то мне-то каково…

Белла добрая, но с хохломой у неё и впрямь нелады. Она выводит «травки» – это такие скобочки, утолщающиеся к середине, дрожащей рукой. Поправляет свои огромные очки. Снимает, протирает и надевает их опять. Подносит лист к глазам – и тут у неё начинает дёргаться то одно веко, то другое. Опять берётся за кисть. До птичек ей, как до Китая. Елена Геннадьевна не разрешает переходить к изображениям, пока ученицы не освоят базовые элементы росписи.

ЕГ проходит вдоль ряда и спокойным-спокойным голосом даёт указания. Рассказывает, что и как надо делать. На Беллу это действует, как гипноз. Елена Геннадьевна говорит: «Ничего, ничего. Сначала будет криво. Потом станет получше. Потом – ещё лучше. И потом всё получится…» Тогда скобочки у Беллы перестают кособочиться.

Белла оборачивается к нам с Настёной и показывает, что у неё вышло. Настя дипломатично кивает и поднимает в ответ альбом с героями аниме. Белла тоже дипломатично кивает. Белла говорит, что у неё сын чуть-чуть младше, чем Настя, и тоже любит аниме. А Настя рассказывает Белле про свою маму и кота Катю. Катя – потому что он похож на бандита из одного сериала. Бандита по кличке Катя, похожего на кота. Белла с Настей так хорошо общаются, что раньше мы в группе думали, будто они родственницы и знакомы давным-давно. Но потом случайно выяснилось, что Беллу волшебным образом обожают все-все дети. А ведь Настя наша, если подумать, совсем ещё ребёнок.

***

Конец октября, а у нас всё хохлома. Дошли до цвета! Мама переживает, что в посылке прислали ей золотую краску с каким-то красноватым оттенком. А ей хотелось с зеленоватым. Потому что та, которая теперь у мамы, может выглядеть вульгарно.

– Ну почему у нас так мало магазинов, всё приходится покупать через интернет, а там попробуй, угадай! – злится мама.

– Огонь! – на пороге появляется Оля. Не та Оля, что с чёрными волосами и редко в техникум ходит, потому что работает в магазине. Нет, это Оля, которая… Которая кричит не «Космос!», как моя мама, и не «Жесть!», как Василиса, а вот это своё любимое «Огонь!»

Оля напоминает стихийное бедствие из вопросов, восклицаний, приходов-уходов и возни. Параллельно эта Оля учится в нашем же техникуме на ювелира. Она часто опаздывает, а когда заходит в кабинет, то с порога начинает трендеть без умолку и смеяться сама по себе. Она задаёт миллион вопросов, её брови то и дело взлетают вверх, а волнистые каштановые волосы развеваются. И она всё время кричит, что понимает. То одно она понимает, то другое… «Да, я – эмоциональная! Художники вообще очень эмоциональные люди. Ну, я пока не умею рисовать, как следует, и понимаю это. Но в душе я – художник!» Оля работала раньше гувернанткой.

Поэтому, когда я к ней ещё в самом начале подошла, она мне сказала: «Ребёнок, я всё понимаю. Я же много с детьми бываю. Тебе скучно и ты ищешь, к кому бы пристроиться. Но, пожалуйста, пойми и ты меня: я пришла учиться и мне некогда заниматься тобой. Без обид, хорошо? И, кстати, дома у меня есть сын. Он твой ровесник. А детей я очень люблю. Теперь иди».

Сегодня у Оли был повод крикнуть «Огонь!» Ведь в техникуме Хэллоуин! В школе нам его запретили, а здесь… надо фотографировать побольше. Покажу в классе, что наснимала – все под столы упадут. И, если повезёт, Ева опять захочет говорить со мной про то, как стать ведьмой. Я за эти два с половиной месяца, что длится моё испытание, скоро уже взорвусь от вопросов. У меня столько вопросов накопилось, что даже волосы на голове шевелятся. Вот до чего дошло.