– За сколько вы ее отдадите? – перебила Матрешка.

– Вот вы даже как ставите вопрос! – удивилась колдунья и на секунду задумалась. – Ни за сколько.

– Сто евро, – предложил Медведь. Он и так уже потерял прилично, но готов был потратить еще немного, чтобы зафиксировать убыток и забыть об этом.

– Нет.

– Двести, – со вздохом продолжил торги Медведь.

– Сказала, нет! – разъярилась колдунья. – Все, разговор окончен, проваливайте. Нечего вам тут делать, – и поставила точку в беседе, твердо щелкнув пустой чашкой о блюдце.

– Вам-то она зачем?! – воскликнула Матрешка, озадаченная тем, что обычное средство решения проблем вдруг перестало действовать.

Колдунья уставилась на нее, будто услышала невероятную, неслыханную чушь.

– Зачем?! Эта матрешка изменила мою жизнь! Она изменила мое сознание! Я только теперь поняла, как велика сила, которую я получаю от Всемирного энергетического яйца!

– Ну еще бы! – горячо поддержал ее Медведь. Он еще надеялся расположить к себе колдунью лестью и пониманием.

– Она принесла с собой просветление, принесла свет и добро, – продолжала колдунья, даже не глянув в его сторону, – раньше я была слепа, я брала деньги за свой дар. Неосторожно меняла судьбы людей, потому что сама не верила в колдовство. Я думала, это вроде шоу – если дурачки хотят верить в магию, то почему бы на них не заработать. Но сейчас я прозрела, я вижу, что сила моя велика. И это большая ответственность – менять судьбы людей!

– Простите, не могли бы вы… – вставил человечек в костюме.

– Молчать! – рявкнула колдунья.

Человечек вздрогнул всем телом, и у него мгновенно выросли густые пушистые усы, а нос стал коротким и мясистым. Потом усы стали медленно убывать, щеки впали, а подбородок сделался длинным и острым, с ямкой посередине. Медведь смотрел на эти превращения, как завороженный.

– Да что за ерунду вы тут городите! – крикнула Матрешка, сбросив остатки показного смирения. Кокошник ее надулся и побагровел, складки вокруг крепко сжатых губ дрожали, как у атакующего питбуля, и делали ее лет на десять старше. Ярость вообще, знаете ли, не молодит.

– Ерунду? – изумилась колдунья, стремительно закипая в ответ. – Ерунду?!

– Полная чушь! Это внутренняя матрешка так действует, вы что, не поняли? Колдунья! – выкрикнула Матрешка ей в лицо, кривясь в едкой ухмылке.

– А я вам о чем?!

– А вы мне ни о чем! Ни на что она глаза не раскрывает! Это просто матрешка доверия вам досталась, вот и все!

Колдунья молчала, озадаченно глядя на беснующуюся Матрешку.

– Вы что, не в курсе, как матрешки устроены? Учебники читать надо! – продолжала та, размахивая руками перед носом у колдуньи, как негодующий дирижер, которому оркестр вдруг исполнил гангста-рэп.

– Ты вообще понимаешь, девочка, о чем говоришь? – протяжно и недобро сказала колдунья. – Ты вообще понимаешь, какая у меня сила? Я ведь не сдержусь, пара фраз – и твоя жизнь очень сильно изменится!

– Да нет никакой силы! – презрительно крикнула Матрешка. – Ты же ничего не знаешь, вообще ничего! Каждая внутренняя матрешка собирает в себе какое-то чувство хозяйки, как резервуар. Они для этого и нужны, больше ни для чего. Тебе досталась матрешка доверия, поэтому ты и стала верить в любую чушь!

– Не провоцируй меня! – взвизгнула колдунья, и лицо ее пошло красными пятнами. – Не провоцируй, а то пеняй на себя! Наколдую!

– Да пожалуйста! – хохотнула Матрешка, – я еще лучше наколдую, если уж на то пошло. Все твои заклинания давно изданы в сборниках анекдотов. И подумай сама, с чего бы мировому яйцу, или как ты его там зовешь, давать именно тебе какую-то особую силу? За какие заслуги? А если внутренняя матрешка тебя так укрепила, так я еще сильнее – матрешка-то моя!