– Нет, – быстро сориентировался Тасманов. – Я понял.

Выйдя из мастерской, он некоторое время в растерянности стоял на лестничной площадке. Все произошедшее казалось игрой воображения. Потом он сообразил, что вряд ли твари понравится долго ждать, и стал машинально спускаться по ступенькам, пытаясь на ходу разобраться в сумбуре своих мыслей и чувств.

Пленники при виде него застонали, кто-то выкрикивал ругательства – привычный шум; Тасманов вспомнил, что не взял с собой ни подручных из числа зомби, ни каталку, поэтому выбрал среди пленников хрупкую, болезненную девушку, которую можно было легко вынести из подвала на руках, и, ударив ее в лицо кастетом, рассеянно отстегнул цепь.

Когда он втолкнул каталку с бесчувственной девушкой в мастерскую, там уже никого не было; он огляделся по сторонам, раздумывая, привиделась ему тварь, спряталась или убежала, как вдруг громоздкая черная фигура бесшумно обрушилась с потолка, и в следующее мгновение в воздухе мелькнуло подхваченное с каталки тело жертвы.

Тасманов с трудом перевел дыхание.

– Я заикой сделаюсь, если ты будешь падать на меня с потолка! – рявкнул он.

Сверху послышалось чавканье, а затем мастерскую словно из шланга окатили кровью.

– Поаккуратнее нельзя? – процедил Тасманов; к нему быстро возвращалась его обычная требовательность.

Сверху свалилось несколько кусков мяса и снова послышалось чавканье.

– Еще пригони, – жуя, невнятно попросила тварь.

Тасманов взглянул на нее; она висела на потолке на одной ноге вниз головой и всеми свободными конечностями держала куски жертвы, по очереди ловко заталкивая их в обрамленную хищно шевелящимися жвалами пасть.

– И выражайся повежливее, – посоветовал Тасманов, – от тебя не убудет.

Непрерывный поток замечаний наконец привлек внимание твари; она оторвалась от еды и с усмешкой взглянула на него с потолка, а потом, стрекоча крыльями, прочертила в воздухе плавную дугу, опустилась на землю и неторопливо приблизилась к Тасманову. Глядя на улыбку на окровавленных каменных губах, он, конечно, понимал, что тварь вполне может закусить им предыдущую жертву, просто не привык уступать.

– Пожалуйста, – раздельно произнесла, усмехаясь, тварь и, не отводя от Тасманова взгляда, принялась обгладывать мясо на оторванной девичьей ноге, как куриную косточку.

Тасманов, помедлив, направился к выходу.

– Еще немного, и тебя можно будет представить английской королеве, – похвалил он.

– Да ты сам с ней не знаком! – фыркнула тварь.

– Тоже верно… Тебе сколько? – крикнул он с лестницы.

– Штуки три…

На этот раз Тасманов позвал зомби и велел им нагрузить каталки мужчинами помассивнее; мотаться туда-сюда за добавкой ему не улыбалось.

Тварь снова висела на потолке.

– Интересные создания, – заметила она, проследив за зомби одобрительным взглядом.

Тасманов не ответил.

– Если вот этому, – указала тварь сверху вниз, – вживить добавочную нить над левым ухом по веерному принципу, он прослужит еще с полгода.

– Да ему от силы неделя осталась, – возразил Тасманов.

– Попробуй, – отозвалась тварь.

Она принялась за еду несколько более разборчиво, чем в первый раз, но все равно чрезвычайно решительно; Тасманов не слишком приглядывался к тому, что она там делала, просто, задумавшись, сидел за столом, пока в воздухе не замелькали непонятные серебристые нити. Тасманов поднял голову и увидел, что тварь, размахивая конечностями, плетет нечто вроде паутины, распыляя клейкое вещество из отверстий на брюшке. Неуловимыми движениями крутанув нить несколько раз вокруг себя, она зависла невдалеке от пола и развалилась в получившейся полупрозрачной сетке, как в гамаке. Осмотревшись кругом, она довольно поболтала конечностями.