(аплодисменты)

Екатерина Малахова: А что у тебя на майке?

Руслан Магомедов: Это рыба. Это чтобы немного вас взбодрить. Ну что, начнем? Меня зовут Руслан, фамилия моя Магомедов, я из Калининграда к вам приехал.

(смех в зале)

Руслан Магомедов: Я психолог, практикующий, веду различные терапевтические, тематические и обучающие группы, я гештальт-терапевт, это основной метод, в которой я работаю, так же я учился экзистенциальной терапии в Институте Экзистенциальной Психотерапии и Консультирования у профессора Римаса Кочюнаса. Это второй метод, который я использую. Надо сказать, что я групповой ведущий, и мне гораздо больше нравится вести группы, чем работать индивидуально. Это коротко о себе.

Ну что, у нас третий день, и в ваших программках написано о том, что я представлю мастерскую, она называется «Прочное пальто стресса».

Кирилл Кошкин: Это не так.

Руслан Магомедов: Это не так. Хотя у меня была большая идея сделать лекцию про стресс, это очень подходит к нашей теме конференции про антихрупкость, и стресс – это большая тема, мы про неё много знаем, это же то, чем нас пугают, говорят, что это очень опасно, что стресс влияет на здоровье, что надо бдить, а также много есть материала по поводу того, как надо бороться со стрессом. И я думал о том, что выйду сюда и попытаюсь рассказать вам о том, а в чём же всё-таки прелесть стресса, и попытаться вам объяснить, что стресс – это наш друг. Но когда я писал эту лекцию, я столкнулся с сопротивлением. Месяца два я её прямо вымучивал, и было настолько тяжело, что я собрал всех своих друзей и коллег, чтобы обсудить это с ними, но лекция не шла мне никак. И я мучился, а потом в какой-то момент сдался и подумал: «А зачем?» И отказался от этой идеи. Но программки уже были напечатаны (смеется). Время шло, конференция приближалась, я занимался всем чем угодно, только не написанием лекции, периодически почитывал книжку «Антихрупкость», и в конце концов, у меня сложился пазл о том, что я хочу на этой конференции рассказать, возможно, покажу небольшое видео, что для меня актуально во всей этой теме, про антихрупкость, про хрупкость и неуязвимость. Ну и, собственно, вот что у меня родилось.

Я хочу начать с того, что мы все мыслим категориями.

Мы берем какой-то континуум всех возможностей, и начинаем разбивать его на категории. Если, например, говорить про цвет. Мы его вот так разбиваем и здесь обозначаем: это красный, следующий – оранжевый, следующий какой?

Наталья Малюкевич: Желтый

Руслан Магомедов: Желтый

Елена Годо: Это то, что мы запомнили вчера?

Руслан Магомедов: Что?

Елена Годо: Ну, то что мы запомнили вчера на Аниной мастерской.

Руслан Магомедов: Откуда ты знаешь, что следующий цвет это желтый?

Наталья Малюкевич: Откуда я это знаю? Ну, каждый охотник желает знать, где сидит фазан.

Руслан Магомедов: Отлично! Вот это – категории, и мы разбиваем наш континуум на категории. Давайте теперь еще один, пример. Вот это у нас психотический уровень организации личности, вот это…

Анна Деянова: Пограничный

Руслан Магомедов: Кто сказал? Аня отлично, пограничный, и дальше нам всем понятно, невротический.

Руслан Магомедов: Хорошо, невротический. Итак, мы разбили всю палитру возможных личностей на три категории: психотический, пограничный, невротический, и это хорошо.

Руслан Магомедов: Это нам хорошо. Таким способом мы умеем, а вернее мы способны получать информацию, мы способны этой информацией делиться, мы способны обучаться, мы способны разработать какие-то способы и методы работать с клиентами, но у этого есть и другая, обратная сторона. И это то что мы начинаем мыслить категориями… Сейчас объясню. Например, сегодня утром я залез в интернет и посмотрел (если продолжать говорить про континуум цвета), что у цвета есть категория, которую мы называем зеленым. И мне стало интересно, сколько есть зеленого, то есть зеленых оттенков в палитре, и мне выдали, что их в такой-то фирме 386 оттенков, хотите – заказывайте, выберем. А дальше мне выдал интернет такую информацию, что существует вообще- то бесчисленное количеств зеленых оттенков. Но все эти оттенки мы называем «Зелёный». Так же и во втором примере, есть пограничная организация личности, и мы берем эту категорию и помещаем в неё массу людей, и в чём проблема? Проблема в то, что в эту категорию попадает очень много различных людей, со своей уникальностью и особенностями. В том, что, если мы мыслим категориями мы можем не заметить вот этих различий. А как мы слышали у предыдущего спикера Димы Лифинцева, что сейчас уже разделяют людей с пограничной организацией личности: есть «пограничник» ближе к «невротику», а есть «пограничник» ближе к «психотику». И с ними работать по-разному, с ними общаться по-разному, разные интервенции делать. А если мы прямо патологически зависнем в категории… К примеру, на супервизию приходит коллега и говорит: «Ко мне пришел клиент-пограничник», и мы его определяем, как классического «пограничника» со всеми характерными чертами, упуская из виду что человек, который ближе к невротическому спектру сильно отличается от него. И это первая сложность.