Восхищаясь магией, убранством и, чего скрывать, людьми и первородным, что заполнили зал, вместе с Атурой и Дэвенпортом они отошли к дальней стене. Тут обнаружились длинные столы, ломящиеся от всевозможных закусок.

По ту сторону от них находились суетящиеся официанты в простых, но явно недешевых костюмах. Они наливали желающим напитки и укладывали на серебренную посуду, отполированную до зеркального блеска, закуски.

– Паштет из печени трески, пожалуйста и бокал Линтеларского красного, – попросил Дэвенпорт весьма учтивым тоном.

– Конечно, господин генерал. Одну секунду.

Впрочем, насколько успел понять Ардан, отставной генерал был вежлив со всеми, будь то дворник или дворянин, за исключением, пожалуй, Урносова. Кстати – мага юноша не видел уже несколько дней.

И не успел официант выполнить просьбу, как к ним уже подошли. Невысокого вида мужчина с блестящей залысиной, выпирающим животом, на котором скрипели пуговицы парадного мундира. Лет ему было примерно столько же, сколько и Дэвенпорту. Чего не скажешь о спутнице. Её можно было бы спутать с дочерью толстяка, если бы не отсутствие общих черт лица и фигуры. В белом платье с широкими юбками, тугим корсетом, тонкой полоской ремешка часов на запястье, где бриллианты перемешивались с рубинами, агатами и изумрудами, а на шее она носила столь тяжелое колье, что едва не сгибала лебединую шею под его весом.

– Габриэль! – прогудел толстяк и, безо всяких расшаркиваний, крепко обнял Дэвенпорта.

Что удивительно – тот ответил взаимностью и явно был рад видеть этого человека.

– Морис, – ответил Дэвенпорт, похлопывая толстяка по спине. – Смотрю, твой живот становится все больше, а жены – моложе?

– А я, смотрю, деревенеют не только твои пальцы, но и характер? Где тот весельчак артиллерист, которого я знал?

Дэвенпорт ответил лишь скудной улыбкой.

Морис повернулся к Атуре и медленно наклонившись, прикоснулся губами к её руке.

– Госпожа Атура, вы, даже спустя двадцать лет, все так же прекрасны.

– Благодарю, генерал-барон, – ответила та.

Генерал-барон означало, что некто Морис обладал не только высшим армейским чином, но и дворянским званием, пусть и самым младшим. По факту, они были равны в положении с Дэвенпортом, но только в армейском, в светском мире Морис являлся настоящим дворянином, а Дэвенпорт лишь номинальным. Что и отражалось в их звании и погонах.

– А это, надо полагать, правнук нашего дорого врага? – Морис повернулся к Ардану и смерил его взглядом снизу вверх.

– Ард Эгобар, – представился юноша.

– Ваша фамилия мне известна, – холодным тоном, без любезности, но и без особой враждебности, ответил генерал-барон. – Ваш прадед когда-то давно сжег половину моей семьи, а обугленные черепа вывесил на копья.

Арди едва воздухом не подавился, но Морис лишь хмыкнул и хлопнул его по правому боку, словно случайно попав в то место, где еще не особо зажила рана, оставленная Шагальщиком.

Острая вспышка боли на мгновение ослепила юношу, но тот постарался не показывать виду.

– Расслабьтесь, господин Эгобар, – улыбнулся мертвой улыбкой Морис, – с тех пор минуло больше двух веков. Я этих людей и на портретах-то не узнаю. Так что не будем вспоминать дурное.

Юноша кивнул, стараясь не поддаться рефлексу и не приложить ладонь к зудящей ране.

– Габриэль, – Морис отвернулся от него с той же манерой, с которой люди отворачиваются от чего-то совсем незначительного. – Был рад увидеть тебя, но спешу напомнить, что мы с боевыми товарищами все так же ждем тебя в клубе.

– Конечно, Морис, – Дэвенпорт пожал толстяку руку. – Ты же знаешь – как только, так сразу.