Будущий кинематографист изучал три года право, изобразительное искусство и основы музыкальной композиции. Пробовал силы в журналистике в качестве музыкального критика, работал на радио, телевидении, в театре. В начале 1960-х гг. Соланас пришел в кино, снимал короткометражные, в основном рекламные, ленты, а в 1968 г. основал вместе с Октавио Хетино и Херардо Вальехо киногруппу «Сине Либерасьон», провозгласившую своей главной задачей создание «борющегося» искусства, способного превратить пассивного зрителя в активного участника политической жизни, а также выработку нового киноязыка, отличного и от голливудских стандартов, и от европейского авторского кино. Результатом двухлетней работы группы стал «Час огней» /возможен также перевод «Час печей»/, документальный кинотриптих (4 часа 20 минут экранного времени) с подзаголовком «Заметки и свидетельства о неоколониализме, насилии и освобождении». Показанный на фестивале в Пезаро (Италия) в 1968 г., он завоевал первую премию и поразил интеллектуальные круги Европы, оказавшись близким по духу атмосфере молодежной революции. С успехом прошедший на многих зарубежных смотрах, в Аргентине «Час огней», поддерживавший политику свергнутого президента Хуана Перона, был запрещен цензурой военного правительства вплоть до 1973 г. – возврата Перона к власти. Соланас и в последующих своих работах сохранял верность идеологии перонизма, в заслугу которого он ставил прежде всего значение рабочего движения в стране как мощной политической силы. Языком кино фильм представлял факты и цифры, превращавшиеся на экране в зримую правду о неоколониальной зависимости, о нищете, о военных диктатурах, о критическом положении индейского населения континента.

«Час огней», повлиявший на развитие политического кино во многих странах, – своего рода энциклопедия латиноамериканской документалистики, не только по охвату проблематики, но и по разнообразию изобразительных средств: прямой репортаж, интервью с синхронной записью звука, включение архивных материалов, рисунков, текстовых и киноцитат. Огромный разнородный материал был организован с помощью ритмического монтажа – контрастного, параллельного, ассоциативного, – что создавало сильное эмоциональное воздействие на зрителя.

Приход к власти в Аргентине военной хунты в 1976-м году заставил Соланаса, как и многих других деятелей культуры, попавших в «черные списки», покинуть родину. За годы эмиграции, проведенные во Франции, большинство его проектов осталось неосуществленным. Начатый в Аргентине в 1972 г. фильм «Сыновья Фьерро», современная интерпретация классической поэмы Хосе Эрнандеса «Мартин Фьерро», был завершен уже в эмиграции в 1977 г. В интересной по композиции, черно-белой картине, разделенной на несколько главок, различных по форме, сопрягающих документальные кадры с фантастическими образами, показано, как спустя сто лет потомки легендарного народного героя Мартина Фьерро продолжают борьбу за свою независимость.

Новый этап творчества Соланаса, ознаменованный международным признанием, отмечен выходом на экран двух его художественных фильмов, копродукций Франции и Аргентины «Танго. Изгнание Гарделя» (1985, Особый приз жюри МКФ в Венеции, призы МКФ в Гаване, Биаррице и др.) и «Юг» (1988, приз за лучшую режиссуру МКФ в Каннах, приз «Большой коралл» в Гаване). В течение пяти лет Соланас собирал во Франции материал к фильму «Танго. Изгнание Гарделя», записав на магнитофонную плёнку рассказы сорока аргентинских эмигрантов, живущих в Париже. Фильм удалось снять после падения в Аргентине в 1983 г. военной диктатуры и выборов гражданского правительства. Название ленты намечает главное в её теме и настроении, даёт ключ к её восприятию. Горестная неприкаянность, внутреннее смятение аргентинских эмигрантов, их воспоминания и преодоление ностальгии творчеством – всё это претворяется на экране в музыкально-танцевальной стихии танго. С первых кадров фильма возникает щемящая мелодия аргентинского танго, под неё танцует пара – он и она – на мосту в холодной голубоватой дымке. Резкая отточенность движений, сдерживаемое пламя страсти, острый музыкально-графический рисунок танго, источающий чувственность, – так мгновенно вскрывается суть танца, родившегося в бедных предместьях Буэнос-Айреса в конце ХIХ века.