Я бы тоже с большим удовольствием побеседовал с коллегой-целителем, но задерживаться не стоило.

– Ладно, Гелн. Увидимся.

Улыбающаяся девушка у широкой полированной стойки выдала мне электронный браслет с магнитным ключом и пожелала приятно провести время.

Я пересек просторный холл и оказался в следующем помещении. Еще одна ротонда, стены которой были покрыты мозаикой. Здесь стояли длинные полукруглые столы с разложенными на них льняными хитонами для посетителей. Любых размеров и цветов, с широкими поясами разных расцветок. Я выбрал синий, невольно вспомнив компанию молодых людей из экспресса, и пошел направо, в сторону раздевалок.

Здесь уже начало веять теплом от горячих источников и легким ароматом успокаивающего сандала. Я нашел свой шкаф под номером три тысячи пятьдесят первый. В прежние времена термы могли обслужить примерно три тысячи человек, сейчас количество отдыхающих на острове увеличилось до семи тысяч.

Я наклонился, снимая ботинки, и в тот же миг дверца соседней секции, разрисованная ветвями лавра, внезапно распахнулась. От удара по голове меня спасла только хорошая реакция.

– О, прошу прощения, – из-за деревянной створки вынырнула полуодетая девушка, – я тебя не ушибла?

Лазоревый хитон сползал с ее плеча, покрытого ровным загаром, и распахивался на длинном, гладком бедре. В ее широко расставленных серых с золотистыми крапинками глазах дрожал смех.

– Нет, – улыбнулся я в ответ, убирая обувь на нижнюю полку шкафа. – Но даже если бы задела, затылок у меня крепкий.

Она рассмеялась и принялась туже затягивать свои легкие одежды.

Мимо к соседней стойке прошла компания молодых мужчин и женщин, покидающих центр. Он излучали свежий запах мяты, разгоряченных тел и розового масла.

– И сегодня я получаю от него сообщение, – громко рассказывал темноволосый юноша с фигурой легкоатлета, стягивая влажный хитон. – «Я не умею петь, не играю ни на одном инструменте, ничего не знаю о теории гармонии, в ближайшее время не планирую начать учиться музыке и стихосложению, но все равно считаю себя служителем музы – Эвтерпы».

Его слушатели дружно рассмеялись. А женщина, открывающая соседний с ним шкафчик, откинула со лба влажные кудрявые пряди красивого золотистого оттенка и произнесла с невозмутимой серьезностью:

– Во мне шестьдесят килограмм, полное отсутствие пластики, музыкального слуха, и на шпагат опущусь, только если мне на плечи сядут два атлета. Можно я буду считать себя танцовщицей?

Новый взрыв смеха прозвучал в ответ. Она подала проходящему мимо мужчине из их же компании свой хитон, поблагодарила его кивком и заметила мой оценивающий взгляд, скользящий по ее фигуре с длинными сильными ногами и высокой грудью. Мимолетно улыбнулась и вновь повернулась к своим собеседникам.

А я опять подумал, как же люблю реальный мир. Он не мог надоесть в своем бесконечном разнообразии встреч, разговоров, взглядов, запахов и звуков.

Я переоделся, закрыл шкафчик и вышел в общий зал. Тот представлял собой реконструкцию форума прошлого тысячелетия, с высокими потолками, колоннами и портиками. Мраморные полы подогревались, чтобы по ним легко можно было ходить босиком в любое время года.

Разноцветные хитоны довольных горожан мелькали в кафе, выстроенных в виде открытых беседок, увитых живыми цветами. Девушки в коротких розовых туниках, открывающих бедра до середины, сами похожие на нимф, фотографировались на фоне танцующих над источником наяд. Поймав мой заинтересованный взгляд, они тут же попросили меня сделать пару снимков, вручив крошечную камеру, что я и выполнил с большим удовольствием, получив в качестве благодарности веселый смех.