Магичка уже барахталась практически у ног графа. А он мысленно, не слышно конечно для неё, издевательски подбадривал. Но запястья никак не проходили стандартным приемом под эту упругую попу. Ну вот что-то такое покатое мешало и мешало. Сопение девчонки становилось все яростнее. Веселье графа по этому поводу все более явным. Особенно его радовали глухие удары её головы о ближайшие ящики при очередном выкрутасе. И вот магичка устала ползать. Замерла на спине и просто лежала, отдыхиваясь. Ой сколько в этот момент у графа нехороших мыслей возникло! Вот лежит связанная девчонка, рядом с которой инстинкты просто не затыкаются. Да и вообще темно. И вот совесть ну никак не желала заткнуться. А то бы… Кейн повел черной бровью и разомкнул руки, уже решая помочь. Но магичка снова активировалась после короткой передышки и опять стала ползать и выворачиваться. В какой-то момент её покатые бедра таки дали добро на протаскивание через себя связанных рук. Она с огромным облегчением разогнулась и осталась лежать на спине. Теперь магичка соображала, что делать дальше. И с веревками на руках, и вообще.

Она встала, едва сохраняя равновесие на судне, и неровной походкой стала тыкаться во все углы, продолжая ударяться о ящики. Потом будто интуитивно выбрала направление в сторону графа. Когда девушка приблизилась достаточно, она различила в темноте эти два огненно-алых фосфорицирующих огня и чуть не грохнулась от ужаса в обморок. Крик с губ не сорвался. Он замер комом где-то в груди. Постепенно оцепенение от ужаса сменилось на бурю эмоций от радости, до гнева. Она и рада была, узнать два этих горящих рубина, и гнев от его бездействия кипел в крови. Наружу так и рвались все нелестные названия этого негодяя.

– Думай тише. – холодно шепнул граф.

В ответ ему в сознание ворвались такие красочные и яркие сцены его наказания, подкрепленные елейным голосочком и единственным словом:

– Подавись.

– Непременно. После третьего литра. – холодный шепот обжог угрозой и алые глаза сверкнули во тьме. – Иди сюда.

Тут вот магичка растерялась призыву после такой то угрозы. И осталась на месте.

– Иди сюда, сказал. – ледяной приказ заставил по её спине пробежаться мурашкам.

Тормента сделала неуверенный шаг навстречу этим алым огням. В следующую секунду она вздрогнула от ощущения теплых губ на своих запястьях. Мысли разбежались от опасности, до приятных ощущений. Крис даже не поняла, как на это реагировать, пока не дошел смысл происходящего. Кейн склонился и взял в свои руки её тонкие онемевшие запястья. Вампир вспомнил сцены из мультиков, где животные или герои перекусывают одним сжатием челюсти веревки. Челюсть это все-таки не ножницы. Даже если клыки острые, всё равно приходится пилить. Это был очень странный момент. Он ощущал под своими губами её пульс. В своих ладонях её тонкие руки. Почти на ощупь в темноте пытался подцепить клыками глубоко врезавшиеся веревки, плотно прижимая при этом к её прохладной коже свои горячие губы. Он явственно ощутил волнение девушки. В очередной попытке приоткрыл губы, слегка оскаливаясь, прижал их к её запястью и плотно втиснулся клыками, делая последний рывок. Веревка спала. Кейн просто по инерции проверил, он провел губами от маленькой косточки по прохладной коже женской ручки в сторону к локтю. Ощутил глубокие борозды от плена. Согрел немного дыханием, погладил пальцами и медленно лизнул мокрым горячим языком по этим болезненным ямочкам. Постепенно вены девушки стала обжигать приливающая кровь. Пальцы кололо. Вместе с приятными ощущениями пришло и облегчение. И сильное волнение тоже. Он слышал её сердцебиение и щемящую тоску. Крис мысленно подавляла в себе все нарастающие эмоции. Она уговаривала саму себя, что перед ней просто знакомый. Всего лишь дядя её старого друга. И судя по его ледяным извечно глазам, между ними ничего не может быть. Он слишком часто на неё за что-то непонятное злится. Ресницы брюнетки дрогнули. Она поджала губы, когда с её рук исчезло его тепло. Он всего лишь освободил её руки… Ничего более…