– Наверное, – пожал плечами Костя. – Нас отправили сюда без объяснений.

– Значит, к нам. Так, хватайте тележку – и за мной, – приказал собеседник. Потом повернулся спиной к Косте и неторопливо пошел в глубь пещеры.

– Что за те…

Костю оборвал один из оставшейся троицы:

– Сюда иди.

Сперва Костя решил, что та будка, возле которой толпилась троица из его новой артели, это передвижная подсобка или что-то вроде. Размером с УАЗ-«буханку», на высоких, больше метра, колесах. Борта ниже, чем высота машины, но не намного. Все, даже колеса и толстые оси, сделано из дерева. Спереди и сзади имелись толстые канаты с ременной сбруей.

– Впрягайся.

Косте бросили канат с широкой, больше ладони, кожаной петлей. По примеру соседей он продел руку в петлю, перекинул ремень через плечо, уподобившись волжскому бурлаку. Кирку с фонарем землянин по совету старожилов положил в тележку.

Пустая тележка катилась легко. Более-менее ровная поверхность дороги позволяла не сильно напрягаться. Иногда навстречу попадались такие же грузовики, нагруженные по края бортов. Волокли их големы, иногда люди, рвущие все жилы, чтобы сдвинуть с места неподъемную телегу.

Големы были громоздки и некрасивы. По сравнению с «покойным» шестируким – жалкие уродцы.

– Здесь големы? – удивился Костя.

– Удивлен?

– Есть немного. Не думал, что на такой шахте их увижу, – признался Костя.

– Что, считаешь, что куча рабов с кирками дешевле обойдется? – скривился его сосед.

– Вроде того, – осторожно сказал Костя. – Разве не так?

– На этой шахте добывают парнт. Слышал о таком?

– Не-а.

– Хм. Может, видел шкатулки, ларцы, ножны там… инкрустированные камнем, переливающимся тремя цветами?

– Тоже нет.

– Откуда же ты такой взялся?!

– Там, где нет украшений из па… парнта.

– Ладно, драконы с тобою… В общем, камень этот очень дорогой: не как алмазы-рубины, конечно, но, учитывая, сколько шкатулок-ларцов-ножен-гребешков можно им украсить, в целом доход получается выше, чем с драгоценных камушков. Порода, в которой парнт залегает, такая плотная, что нам с тобой тут кирками никак не справиться, а вот големам вполне по силам. Ничего, скоро сам попробуешь.

– Так они же дорогие в производстве, големы эти? Я от одного старика слышал, своего учителя… дракону его на завтрак, а тот – от другого старика в своем детстве, что големы только в армии использовались, еще у аристократов всяческих как телохранители. А чтобы на шахте – ничего подобного.

– Смотрю, любишь ты своего учителя, – хохотнул собеседник. – Кстати, меня Ромулом зовут.

– Любил; сдох старикашка, чему я очень рад. А я – Костя.

– Кость?.. Что за имя, зачем тебя костью назвали родители?

– Да нет, не кость, а Костя…

Через пару минут сошлись, что Костя станет Костом. Ну непривычно местным с их рыкающим произношением выговаривать «мягкие» слова.

– А наши големы – это одно название. Сталь и бронза – гаже не найдешь, кристалл – дырявый, словно сито, энергия так и вытекает. Вода испаряется быстрее, чем магический болван успевает нарубить породы на полтележки. Руны наложены вкривь и вкось, то и дело рассыпаются на части… о, вроде пришли.

Ромул зажег свечу и поднес огонек к правой стене, постаравшись поднять повыше. Там были нанесены несколько непонятных отметок, судя по виду – копотью от лампы или факела. Они свернули из главного штрека в боковой. Двигаться сразу стало тяжелее. То и дело приходилось останавливаться и убирать с пути камни, чтобы тележка могла проехать. Здесь факелов не было, пришлось зажечь две лампы и двигаться с ними. Через полчаса и несколько поворотов на развилках они наткнулись в забое на своего старшего. И голема.