– Зачем?

Куда? Что? Зачем? Наш брак – это сплошные вопросы.

– Именно это люди обычно делают в свой последний уик-энд. Так или иначе, вернемся мы поздно.

В кухне появилась Энн, цапнула горсть кукурузных хлопьев и принялась хрустеть.

– А можно и я с вами поеду?

– Можно, если ты уберешь со стола эти крошки, – сказала я.

Малколм, естественно, решил прийти на выручку своей любимице.

– Энн останется со мной. И не придирайся к ней, Елена.

Итак, у нас по-прежнему в ходу полные имена? Я заставила себя улыбнуться Энн.

– Мы, наверное, вернемся часам к пяти. Если они не попросят нас остаться на ужин, а они почти наверняка попросят. В общем, в холодильнике полно всякой китайской еды на тот случай, если вы с папой проголодаетесь. – Я высунулась в коридор и крикнула: – Фредди, ты готова?

– Готова! – Фредди тут же примчалась на кухню.

Малколм, бросив подозрительный взгляд на мою набитую сумку, спросил:

– Вы что, в путешествие собрались? – Потом медленно покачал головой. Кивок вправо, выпрямился. Кивок влево, выпрямился. И так далее.

Господи, какое дерьмо!

Мой муж умен. И не просто умен, он еще и сообразителен. Когда мы с ним в старших классах стали встречаться, я думала только об одном: Нельзя упустить такого парня! Я его и не упустила. Но, боже мой, как я теперь жалела, что не упустила его! Как я жалела, что продолжала с ним встречаться, а не послала его куда подальше, не забросила его, такого самодовольного, красивого и подтянутого, вместе с его эго в ближайший пруд, чтобы его оттуда выловила какая-нибудь другая дура. Как я жалела, что не забросила удочку и не вытащила из этого пруда нормального приятного парня. А ведь я была весьма близко знакома с одним таким парнем, во всех отношениях нормальным и приятным. Но все это было так давно…

Не надо, Эл. Только не надо вспоминать.

– Погоди, я только пальто надену, – сказал вдруг Малколм и снял с огня свой омлет.

Клянусь, мне было слышно, как он про себя ехидно хихикает.

Спорить с Малколмом было бесполезно, потому-то я и оказалась на заднем сиденье его, на мой взгляд, слишком большого, просто великанского «BMW crossover SUV», и рядом со мной притулилась Фредди, уставившаяся в свой телефон, на экране которого какие-то зомби убивали друг друга лазерными лучами. Малколм настоял, чтобы именно Энн села с ним рядом на переднее сиденье, потому что «ее укачивает», но мне-то было ясно, почему он так сделал.

– Приятно будет повидаться с Сандрой и Герхардом, мы ведь так давно не виделись, – сказал он, поднимая оконное стекло. – И с твоей бабушкой тоже.

Это была наглая ложь. Враждебность в отношениях Малколма с моей семьей всегда была взаимной, хотя, пожалуй, показатель активной ненависти у Малколма гораздо выше.

Я решила поймать его на этой лжи и заметила:

– Не понимаю, зачем ты все-таки с нами поехал.

Малколм посмотрел на меня в зеркало заднего вида – я видела только его переносицу и шоколадные глаза, но он явно улыбался.

– Не хотелось, чтобы вы с Фредди сорвались с поводка, – спокойно ответил он. – Тем более в такое отвратительное утро.

Ехать до моих родителей примерно час. Когда мы добрались до Балтимора, Фредди уже мирно спала, оставив меня в обществе безмолвного Малколма и обиженно молчавшей Энн. Нам предстояло еще минут тридцать ехать по узким извилистым шоссейкам, и мой муж решил все же продолжить разговор:

– Ты же прекрасно знаешь, Елена, что я далеко не дурак.

Да уж. Это я действительно знаю прекрасно. Малколм не устает напоминать мне об этом уже более двадцати пяти лет.

– Твои родственники – черт, забыл слово! – абсолютно непредсказуемы