Но как-то Мастеру захотелось иметь свое счастье все время перед глазами, и он заменил серебряную крышку стеклянной, прозрачной. Тут же со всех сторон посыпались ему заказы и предложения, за каждый кусок пирога он получал бумажные деньги, разрисованные яркой чепухой. Деньги он аккуратно складывал в шкатулку, на черный день.

Некоторое время спустя Мастер вдруг заболел. Беспомощный лежал он на своем диване не в силах пошевелиться, и даже птицы больше не услаждали его своим пением, потому что покинули сад. С большим трудом удалось Мастеру дотянуться до шкатулки, чтобы взять немного денег на еду и лекарства. Но шкатулка была пуста, деньги оказались фальшивыми и исчезли. Тяжело вздохнул Мастер и снова опустился на свой диван. Он посмотрел в окно, но весенний день не радовал, потому что был серый, холодный и больше походил на позднюю осень.

Вдруг из объектива выглянул верный друг Мастера – солнечный зайчик, который никогда не покидал своего укрытия, если не было солнца. А тут он не выдержал, выскочил и возмущенно воскликнул,

– Ну, разве так можно?! Ты слишком добр и доверчив, тебя растащили по кускам и съели. Посмотри, как мало осталось от твоего пирога, спаси хотя бы этот последний, драгоценный кусочек счастья. Где твоя серебряная крышка?

Крышка валялась в углу под столом и нашлась не сразу. Когда она заняла свое место на блюде, все возвратилось на круги своя: выглянуло солнце, в саду снова запели птицы, Мастер выздоровел, а люди улыбались ему просто так и больше не старались купить его счастье.

Утро на Нарочи

Всей радугой цветов, что существуют
В руке у Живописца всех красот,
Он вечной кисточкой своей рисует
Сегодняшнего утра небосвод.
Спешу я к братцам – соснам на свиданье
И глажу их почтенные стволы,
И слышу в них органное звучанье,
И ощущаю аромат смолы.
Два лебедя у берега сидели,
Склонив свои головки над водой,
На озеро родное прилетели
С начавшейся весеннею страдой.
Я булкой их кормила в умиленьи,
Так грациозны были и нежны,
И бережны друг к другу их движенья,
Так мило и заботливо дружны.
Вода и сосны – редкое слиянье,
Союз их крепок как у лебедей,
И как породы нашей оправданье
Бывает так, но реже, у людей.

Капризница – весна

Ее все ждут и все желают,
Но тем капризнее она,
Ее поэты прославляют,
И всем влюбленным не до сна.
То тихо ясным утром встанет
И день прекрасный посулит,
Но тут же с тучи громом грянет
И так же быстро замолчит.
Как избалованная детка
Дождем затянет канитель,
Мечтает томная кокетка
Помучить всех – одна лишь цель.
То долго спит она, зевает,
Как прошлогодняя трава,
А птицы песни распевают,
И ходит по лесу молва,
Что все причуды, наважденье
Пройдут, и в этом весь секрет:
Кто проявил к весне терпенье,
Увидит чудо – Майский цвет.

Водопад

Так струйки жизни безмятежной
Лишь в глубине едва текут,
Но с камнем встречи неизбежной,
Коль суждено, не избегут.
С уступа упадут отвесно
Потоки, вихрями кружа,
Что будет дальше, неизвестно,
Перекликаются, дрожа.
Речушка будто бы очнулась
От летаргического сна,
От звуков чистых встрепенулась,
Как жить без них могла она?
После серьезных потрясений
Вглубь силу спрячет как вода
Душа, до новых наваждений,
На свете было так всегда.

Журавлиное царство

Есть дивная, далекая страна
Никто не знает точно, где она,
Ведут туда волшебные врата
И видится иная красота,
Деревья – сторожа у тех дверей,
И вместе с ними стая журавлей.
Не видно там обыденных цветов,
Лишь утро сказочных полутонов,
В них голубой и золотистый свет,
Но не в оттенках только весь секрет,
Превыше ценится всего умение
На дальнее свой взгляд настроить зрение.
Чтобы незримое увидеть для людей,
Пораньше встань и поезжай скорей