Пёс отчего-то не бросился сразу к моему укрытию, а пребывал в некоторой растерянности, усиленно втягивая в себя воздух и стараясь понять, какая тайна скрывается под покровом обильной листвы. Но пробы воздуха не внесли никакой ясности в его мыслительный процесс, и он так и топтался на одном месте то, делая шаг вперёд, то, возвращаясь назад, не отваживаясь на более решительные действия.

В недоумении он наклонял голову то на один бок, то на другой, словно желая рассмотреть всё под разными углами зрения, а то вдруг поднимал уши и начинал тихонько скулить. Его товарищи, к счастью, были заняты другими делами и не обращали на него внимания. Это меня, несомненно, спасло, потому что при поддержке остальных этот пёс уже не был бы таким нерешительным. Наконец, один из них, судя по всему, старший по званию, что-то рыкнул, и стая бросилась бежать, словно её куда-то срочно вызвали.

Я даже поверить не мог, что беда, которая была так близко, обошла меня стороной. Возможно, это был хороший знак, раз уж сама судьба проявила заботу обо мне. Немного отойдя от пережитого стресса и уняв дрожь в конечностях, я решил продолжать свои попытки в поиске хозяев. Ведь никаких других вариантов попросту не было.

Ещё несколько раз выбегал я к тропинке и мяукал, и плакал, и старался понравиться изо всех сил. Но, всё было тщетно: кто-то просто проходил мимо, кто-то жалел меня и уходил. Были и такие, которые ругались и даже швыряли камнями.

Вконец измученный, я прилег в своих лопухах, размышляя о том, что же я делаю не так. Думы мои были совсем невеселыми, к тому же, очень хотелось есть и пить. Погружённый в собственные переживания, я даже не сразу заметил, как почва подо мной начала вдруг предательски проседать. Когда стало понятно, что тело моё окончательно теряет опору, было уже поздно: я не успел даже двинуться с места, как провалился глубоко под землю.

Первой мыслью, посетившей мой разум, была страшная печаль о том, что больше я никогда не увижу солнца. Однако дальше я ни о чём печалиться уже не мог, так как кубарем катился вниз по тёмному подземному туннелю, в котором неприятно веяло холодом и сыростью.

В неистовой круговерти мимо меня проносились свисающие корневища деревьев и норы подземных жителей, но я уже набрал такую приличную скорость, что не мог остановиться и рассмотреть всё повнимательнее. Впрочем, подземные обитатели тоже, наверное, мало что поняли, когда мимо них со свистом промчался клубок шерсти с хвостом.

***

Казалось, моё падение в бездну будет продолжаться бесконечно, но оно закончилось так же неожиданно, как и началось. С грохотом я приземлился на зелёную поляну и, лёжа плашмя, понял, что никуда больше не падаю. Ощущение твёрдой почвы под лапами придавало уверенности, и я был бесконечно рад сознавать, что не переломал ни одну из своих конечностей во время затяжного падения по подземному туннелю.

Оглядевшись по сторонам, я заметил, что здешняя природа чем-то неуловимо отличается от того места, из которого я только что прибыл. В чём именно заключалась эта разница, я не понимал, но подсознательно чувствовал, что нахожусь в иной реальности.

Надо мной раскинулось чистое небо необыкновенной синевы. Солнце не скупилось посылать свои лучи на землю, обволакивая ласковым теплом всё вокруг. Лёгкий ветерок неохотно шевелил листву на деревьях, будто бы уставший музыкант перебирал струны на своём инструменте, заставляя их петь загадочные песни. Созерцание этой волшебной сияющей благодати, располагало к покою и отрешённости.