– Нужно измерить температуру, – убрал он ее руки и все же пробрался под кофту, вставляя подмышку термометр. – Это первое, что спросит врач скорой…

Ей так о многом хотелось его спросит. Например, откуда он знает ее адрес и какого черта делает в ее доме? Но говорить не получалось совсем. Каждое движение языком причиняло нестерпимую боль.

Антон достал термометр, и до слуха Даши донеслись новые ругательства. И в этот момент в дверь позвонили. Приехала скорая.

– У нее температура сорок с половиной, – сообщал Антон. – И кажется, она без сознания.

Ошибаешься, дружок, она в сознании, просто тебя видеть до чертиков не хочет.

Даша заставила себя открыть глаза и посмотреть на пожилого доктора и молоденькую медсестру. Антона она старательно не замечала.

– В сознании она, молодой человек, и судорог я не наблюдаю, что тоже является хорошим признаком. А вот вы могли бы быть и поумнее.

– В каком смысле?

– В таком, что такую температуру нужно сбивать любыми подручными средствами, если таблетки не помогают, хотя бы на градус. Раздевайте ее живо! Где у вас находятся простыни? – обратился к Даше.

Она показала на верхний ящик комода. Медсестра метнулась туда, по хозяйски доставая простыню и отправляясь с той в ванную.

– Молодой человек, а вы чего застыли как изваяние? Снимите с нее пижаму, будем делать влажное обертывание.

– Нет, – услышала Даша свой голос и затрясла головой, рискуя потерять ту.

– Успокойся, – прошептал ей на ухо Антон, хватая за руки, которыми она пыталась его оттолкнуть. – Меньше всего меня сейчас интересуют твои прелести.

И Даша сдалась на милость победителя, просто потому что сил сопротивляться не осталось.

Что происходило дальше она помнила местами. Антон раздел ее догола и вдвоем с медсестрой они обернули ее влажной простыней. Сразу стало так холодно, что Даша тихонько заскулила. Потом ее снова вернули в кровать, освободив от мокрой тряпки и накрыли сухой простыней. Все это проделывалось быстро, молча и сосредоточенно под неусыпным контролем доктора.

– Поставьте ей термометр, – велел суровый дядечка Антону и отдал приказ медсестре. – Вика, вколи ей тройчатку.

Укол оказался жутко болезненным, но еще сильнее Даша страдала от унижения, что Антон всему этому свидетель и участник. Именно к нему обратился доктор, когда провел первичный осмотр.

– У нее фолликулярная ангина. Течение тяжелое. Нужно серьезное лечение. Мы забираем ее в инфекционку.

– Ничего подобного, – ответил Антон раньше, чем Даша что-то успела сообразить. – Можно вас на минуточку, – обратился он к доктору таким тоном, что ослушаться тот не рискнул и вышел вслед за Антоном на кухню.

В инфекционку? Только не это! Об этой больнице в городе ходила дурная слава. Поговаривали, что ложишься туда с одним, а выходишь с целым букетом других заболеваний. Она не хочет в инфекционку!

Вернулись Антон с доктором минут через пять.

– Ну все, Вика, чем могли мы помогли, – с задором в голосе проговорил доктор. – В поликлинику сообщим об отказе от госпитализации. Пора и честь знать. А вы, барышня, поправляйтесь, – посмотрел он на Дашу. – В прочем, с таким кавалером у вас по-другому и не получится.

Антон проводил их, а вернувшись наткнулся на Дашин вопросительный взгляд.

– Отказалась? – только и спросила она.

Как ни странно, почти сразу же после укола она почувствовала себя значительно легче, даже боль в горле притупилась.

– А ты хотела в этот клоповник, который только номинально называется больницей? – вздернул бровь Антон. Ответить ей не дал, действуя все в той же бесящей самоуверенной манере. – Где твоя одежда?

– Зачем она тебе? – отвернулась Даша от него и принялась рассматривать обои на стене. Как же он ее бесит.