И зрела во мне нехорошая уверенность, что разговор должен был пойти о ее племяннике и его трагической смерти. Или его «предательстве».

Судя по всему, Дарлан в этом тоже не сомневался.

– И в какой момент маска с ее лица перекочевала в твою гостиную?

– Ты не оценишь эту историю.

– Даже не сомневаюсь.

– Я понятия не имела, кто передо мной, думала, обычная склочная альтьера, которой отчего-то есть дело до меня. И… мне захотелось ее проучить. Ценность маски я распознала с первого взгляда, вот и… она перекочевала в мою гостиную, как ты выразился. Но только на время, дальше я хотела использовать ее как предлог для разговора. Кристер Нольткен смогла меня заинтриговать, хоть и не назвала своего имени.

Дарлан вздохнул так тяжко, точно груз всего мира внезапно лег на его плечи.

– Хочешь сказать, ты украла маску с ее лица?

– Совершенно верно.

– И откуда взялись такие навыки?

– О, ты должен догадаться, – я улыбнулась так, что Дар скривился и в очередной раз страдальчески вздохнул.

– Ладно, с этим разобрались… пока что, – он вернул маску на стол и сделал шаг в сторону выхода. – Мне надо ехать на осмотр места происшествия, говорят, там все в лучшем случае очень плохо… Последний вопрос: ночь ты провела одна или в компании того, о ком я думаю?

– Смотря какую часть ночи. Но одна я точно не была.

– Это еще как понимать?

– Вот худшее, что ты себе представил, и будет правдой.

– Нормально ответить нельзя?

– Можно, но только в том случае, если ты вдруг вообразил, будто ночью я выбралась из дома и убила четырех человек из-за мелкого конфликта с одной альтьерой. Ты ведь не подозреваешь меня, Дарлан?

– Это стандартные вопросы, Ида, – отмахнулся он.

– Конечно, стандартные. Почему тогда ты не отправил меня одеваться? Не потребовал поехать с тобой? Судя по всему, ты собрался осматривать место преступления в одиночестве.

– Не в одиночестве, просто без тебя.

– И с какой такой радости?

– Ты сама знаешь ответ на этот вопрос, Ида.

– Я знаю только, что должна там быть, – отрезала я, проскальзывая мимо Дарлана. – Сделай одолжение, без меня не уезжай.

Вряд ли он рассчитывал на иной результат, слишком легко согласился. Я быстро переоделась (Лин по обыкновению подслушивала, оттого сразу подсунула удобный брючный костюм) и спустилась. Дар даже с места не сдвинулся, терпеливо ждал.

– Ты ведь понимаешь, что Роксана может запретить тебе в это соваться? – спросил он уже по дороге.

– Она дни напролет проводит в Посмертье. Поговаривают, мирские дела постепенно отходят для королевы на второй план.

– Черный Парад близко.

– Боюсь, что так.

Слухи об этом ходили уже некоторое время, они просто не могли не появиться, учитывая, как часто Роксана начала пропадать. Во дворце есть слуги, стража… и у всех них имеются глаза и уши. А у некоторых людей, до которых доходят слухи о времяпрепровождении королевы, есть понимание ситуации. Грядет Черный Парад, день, когда Роксана добровольно уйдет. Хотя я все знала еще до появления сплетен, Роксана сообщила мне лично. Правда, я тогда не поверила, думала, это какой-то розыгрыш, попытка взбодрить приунывшую Иду. Но нет, все правда.

И я понятия не имела, как на эти слухи реагирует принц.

Стоило спросить, когда он приходил.

Наш путь лежал за пределы Мортума, точнее, к самой его окраине. Здесь яростно бушевала река, а далеко наверху виднелся дворец. Если проехать чуть в сторону, можно оказаться у знаменитого водопада. Когда-то моим развлечением было прыгать сверху в реку, а потом по скалам взбираться обратно, ко дворцу. Даже жаль, что такими вещами нельзя заниматься всю жизнь.

Ниже по реке располагалась часть города, называемая Пустыней по самой очевидной причине. Здесь не встретить много людей. Густонаселенная Низменность далеко, в противоположной стороне, дворец и раскинутый перед ним Мортум остались наверху, а здесь только дорога, ведущая в сторону Аллигома. И дома людей, предпочитающих жизнь вдали от основной суеты. А еще тут отсутствовала даже малейшая возможность посадить хоть что-нибудь, вокруг реки под ногами лежали лишь камни. Редко пробивались колючие кусты, недружелюбные гости в этом каменном мире. Многим от такого неуютно на душе, Дарлан, к примеру, ежился каждый раз, когда выглядывал в окно.