Мы с Полковником осмотрелись, кажется все на месте; это был не грабеж, а чистый обыск. Контрразведчик посоветовал перебраться в штабную гостиницу, там есть охрана на этажах и коридорные из солдат. Шеф сказал, что подумает, на этом и расстались.

– Постой, Саша, грузин и капитан, это ведь те, что в харчевне нас подслушали. Помнишь, они через кухню ушли?

– Припоминаю. Прокол тогда вышел, опоздал я с патрулем. Но на этом командир все не кончилось. Через два дня повез я шефа в Балаклаву, обратно с нами еще двое попутчиков напросились, наши военные. Как обратно выехали темнеть уже начало, но свет в машине хороший, и я, хоть в последнюю минуту, но все ж увидел, что дерево на дорогу падает. Едва успел затормозить и заднюю передачу включить, как из-за деревьев выстрелы загремели. Сразу по фарам врезали, они их понятно слепили. Но мы уже из машины кубарем, и стали отстреливаться. Хорошо наши попутчики с винтовками были, тут мы такой ответ устроили, что там, за деревом, немного постреляли и замолчали. Мы же после этого на обочине на изготовке лежали, пока сзади от Балаклавы машина не выскочила. В кузове юнкера ехали и нас на буксир прицепили; радиатор на нашей машине прострелили в трех местах. Сами бы не добрались. Вот такие у нас пироги чуть не получились. Прямо тебе скажу, если бы не попутчики, мы бы пистолетами не отбились.

– Какие предположения? Случайное совпадение или обыск и засада на дороге это одно дело? – спросил Макаров.

– Полковник считает, что это одни и те же люди, и замысел у них один. Им нужно заполучить то, что есть у Александра Сергеевича. Он мне конкретно ничего не сказал, хотя обронил такую фразу: сперва пытались тихонько найти, теперь решили нахально отобрать. Ты что- нибудь понимаешь?

– Думаю, что речь идет о документах, которые вручил нам Георг, – ответил поручик. – А вот, кажется, и командир.

На площади остановился автомобиль, из него вышел Зайцев и направился к офицерам, они поспешили ему навстречу.

– Вы уже обедали, молодые люди? Нет? Тогда, Александр, быстро в харчевню, закажи обед и присоединяйся к нам. А ты, Володя, расскажи мне теперь подробнее, как ты там своих устроил. Сможешь найти, когда вернемся?

– Александр Сергеевич, вы хотите сказать, что мы можем сюда когда-то вернуться?

– Обязательно, Владимир! Мы уходим, чтобы вернуться. Вчера командующий проводил совещание, так вот, один мой приятель из контрразведки поинтересовался, нет ли у меня знакомых, желающих тайно остаться в Крыму; им нужна агентура, чтобы места высадки будущих десантов готовила. Наши надежды на весеннее наступление следующего года основаны на твердом убеждении, что Красная армия, состоящая на две трети из крестьян, непременно разбежится. Пахарь обязательно вернется к своей пашне: так было всегда, так будет и сейчас, нового ничего не произойдет. Никакие посулы не оторвут этих людей от их кормилицы-земли. Тогда мы начнем с десантов, а когда армии перегруппируются, ударим большими силами. Понятно?

Нет, многое было непонятно, но Макаров не успел ответить, так как

вернулся Петренко и сказал, что обедать нас ждут через полчаса. Полковник посмотрел на часы.

– Обсудим последние события: обыск моего номера и засада, дело рук одних и тех же людей. О том, что я еду в Балаклаву, знало лишь несколько человек в штабе, значит, информацию они получают из первых рук, из каких только, нам сейчас не установить, на это просто нет времени. Понятно, что эти люди не остановятся, уж больно лакомый кусочек эти бумаги графа, за ними стоят очень большие деньги.

– Что они могут предпринять, если получат эти документы, – поинтересовался Макаров, – включатся в борьбу за наследство?