Манис, не дослушав рекламу, скрутила неприличный жест в сторону маголёта и быстро покинула площадку. Время близилось к обеду, а ей ещё нужно было успеть попасть во внешний круг. Но прежде, чем туда идти, стоило заручиться помощью Правида. Пусть Манис сочувствовала людям внешних кругов, боялась она их не меньше. Загнанные правительством в кабальные условия, они с лёгкостью могли напасть на жителя внутреннего круга.

– Опять всю ночь сидела над своим проектом?

Манис вздрогнула от неожиданности. Как только её глаза привыкли к приглушённому свету мастерской, она увидела маму, рассматривающую на одном из рабочих столов пеньки догоревших свечек.

– Твоё счастье, что отец сюда не заходит и не знает, что именно ты тут делаешь, – продолжила Намрата, не дождавшись ответа дочери.

– А ты знаешь? – небрежно бросила Манис, открыв шкаф с вещами. Так как спала она здесь же, то в мастерскую по её указанию притащили кровать, шкаф и трюмо. Последним она практически не пользовалась. Для мебели Манис выделила в помещении крохотный угол, отделив его от остальной части мастерской тонкой ширмой.

Мама прошла мимо самолёта, с интересом осмотрев приборную панель.

– Конечно, отчего же мне не знать. Отцу ты наплела, что конструируешь макет, но я-то знаю, что это не просто макет. Ты собралась самолёт сделать, не так ли?

Манис криво улыбнулась.

– Сделала.

Мама устало потёрла глаза и, бережно собрав длинное с множеством оборок платье, села на узкий диванчик у дальней стены.

– Ну и зачем это нужно? Хочешь, чтобы у отца были проблемы?

Глаза Манис недобро сверкнули.

– Я же не дура. Полечу в день Магии. Никто не узнает.

– Но зачем? – не унималась мать.

Манис вытащила из шкафа широкие коричневые штаны с тонким поясом и завязками на щиколотках, и свободную синюю рубаху без пуговиц.

– Что это за нищенский наряд, – лицо матери исказилось гримасой отвращения. – Только не говори, что собираешься в этом выйти на улицу.

Манис молча одевалась, игнорируя вопросы. Водрузив на ноги тонкие сандалии, без камней или цветных вставок, таких модных в Разнане, она подошла к брошенной в углу грязной тряпице и накрыла ею самолёт.

– Зачем ты пришла? – спросила она, когда последняя деталь летательного аппарата скрылась под тканью.

– Хотела убедиться в том, что ты помнишь о сегодняшнем вечере.

– Ты о сборе богатеев подлизывающих Джаду Халнаику?

– Тише, дочка. Ты что! – мама быстро замахала рукой, заговорщически оглядываясь.

– Тут никого нет, а телефон я держу внизу, нас не услышат.

– Но мой-то телефон здесь.

В Разнане, как и во многих других городах, действовала магическая связь. Крохотные, заряженные магической энергией аппараты, позволяли жителям города общаться, однако вскоре после появления данного рода коммуникации участились аресты жителей внутреннего и внешнего кругов, что доказывало наличие слежки через магические вибрации.

В ответ на испуг матери, Манис безразлично пожала плечами.

– Так не носи его. Ты всё равно бо́льшую часть времени сидишь дома. Когда последний раз на улицу выбиралась?

Мама смущённо отряхнула назойливую нитку с пышного рукава.

– Мне и тут неплохо.

Манис обошла цепь рабочих столов и достала из широкого напольного ящика два тяжёлых рюкзака в форме цилиндров. Каждый закрывался сверху плотной крышкой, а ремни, удерживающие конструкцию на спине, были явно прикручены к цилиндрам уже после покупки. От рюкзаков пахнуло резким маслянисто-терпким запахом, дошедшим до Намраты, поскольку женщина тут же скривилась и прикрыла нос платком.

– Это ещё что за дрянь? – возмутилась она.

– Чем меньше ты знаешь, тем убедительней врёшь отцу, – улыбаясь, заметила Манис.