Стас хлопнул меня по колену и заговорщицки подмигнул:

– Давай еще накатим под это дело?

Не дождавшись ответа, он сорвался с места, на ходу впрыгивая в кроссовки.

– Я схожу, так и быть, или пошли вместе, прогуляемся? – он посмотрел на меня. – Ну, пошли, давай, вставай.

– Да ну-у-у… Закрывать, потом открывать… – я натянул на себя плед. – Там погода плохая.

– Ну тебя!.. – Стасик отмахнулся и выбежал на улицу.

В образовавшемся внезапно пузыре тишины я расслабился; пользуясь моментом, прикрыл глаза, обдумывая сегодняшние события и посетившие меня накануне идеи. День прошел заурядно, ничего примечательного, а вот одна мысль, возникшая тогда, меня заинтересовала даже очень: гипотеза про мультивселенные и дерево.

А дело было так…

После работы Стас завалился ко мне, и мы отправились на вечерний променад – обсудить наши дела, новости и просто выпить пивка. Я как раз занимался тем, что вот уже не один час медитативно рассматривал трещину на потолке, сочиняя метафоры для такого эпохального события, разделившего комнату надвое, и неожиданное предложение прогуляться пришлось мне по душе: нужно было срочно сменить обстановку и пообщаться с живым человеком.

Мы пошли в парк.

– Так какие планы все-таки, бро? – спросил Стас, задав тему.

– Да так, никаких, есть пару мыслей… Слышал про мультивселенные?

– Это параллельный мир? Знаю, ерунда.

– Угу, вроде того. Подразумевают существование бесчисленного множества вселенных рядом…

– И какое отношение эти вселенные имеют к нашей проблеме с машиной времени? – друг внимательно посмотрел на меня.

Он даже не пытался включить мозг и воспользоваться воображением – даром, вложенным в нас природой. Сразу – нет. Трудно было обсуждать с ним заумные темы, постоянно подбирать слова, объяснять по десять раз. Но больше обсуждать было не с кем. Многие в моем окружении это люди поверхностные и интересующиеся не далее, чем своими житейскими потребностями, не выходящими из зоны комфорта; думать же о сложном – это муторно и трудно, это дискомфорт. Мозг противится такому насилию. Мне не хватало собеседника, похожего на меня, человека, анализирующего и ищущего истину – романтика, искренне восхищающегося тайнами и загадками мироздания.

Но я все-таки продолжал.

– Это может напрямую касаться наших неудач. Представь, возможно, вместе со временем мы каким-то образом взаимодействуем и с еще одной вселенной. – я сделал паузу, чтобы перевести дыхание. – Чак испарился, но может, он все-таки жив? А вдруг, переместив его в прошлое, мы переместили его к тому же еще и в соседний, параллельный мир, поэтому он и не появился в нашем? Как тебе вариант?

Стас присвистнул и ненадолго замолчал, обдумывая сказанное. Ему хватило двадцати секунд постичь достаточно сложную, на мой взгляд, концепцию.

– Не-э-э. Вряд ли, бро. Чак отстает от нас на пятнадцать минут, плывет сзади на той же скорости, что и мы. И мы – там, с ним, только на пятнадцать минут раньше теперешнего. Уф. Я уверен в этом! – с видом знатока он отхлебнул пиво и выжидательно посмотрел на меня. – Все эти миры… Перебор. Тебе так не кажется?

– Сложно – не значит невозможно… Если бы было по-твоему, мы бы, плывущие позади, не стали покупать вторую крысу. А зачем? Чак – живой и невредимый и все дальнейшее пошло бы иным путем. По всем правилам это настоящее перестало бы существовать в том виде, в котором оно пребывает сейчас. Эффект бабочки, понимаешь, о чем я?

– Убедительно, но мы-то не знаем, что там и как должно быть! Он живой, но там, позади. И не узнаем, пока не разберемся, – пивная пена из горлышка попала на руку Стаса, и он смахнул ее себе на штанину, – вот черт!