Когда Нино и Роуз надолго уехали в свой новый роскошный особняк во Флориде, Доминику понадобилось место для хранения всей наличности, которую он собирал. Вдобавок к сундуку с выдвижными ящиками в своей квартире в бункере он соорудил тайник. Через несколько недель в нем уже лежали 60 тысяч долларов.

Как-то вечером позвонил Нино и велел ему прилететь во Флориду с двадцатью тысячами. Двое грабителей ворвались к Нино и Роуз и вынесли все имевшиеся деньги. Им удалось улизнуть, но они успели испытать на себе гнев Нино.

Воры полагали, что в доме никого нет, но для уверенности позвонили в дверной звонок. Когда Роуз открыла дверь, один уже собирался уходить, но второй выхватил пистолет и, оттолкнув женщину, вошел внутрь. Когда на шум вышел Нино, тот грабитель, который был без пистолета, крикнул подельнику:

– Валим отсюда!

– Эй, засранцы! Вы кто, к дьяволу, такие? – заорал Нино.

– Заткнись, придурок! – заорал в ответ вооруженный грабитель.

– Сам заткнись! Убирайся из моего дома!

Безоружный Нино бросился вперед, но бандит наотмашь ударил его пистолетом по лицу, а потом еще и сверху по голове. На лбу Нино выступила кровь, в глазах все помутнело, и мужчина опрокинулся на пол. Роуз склонилась над мужем, а грабители принялись обыскивать дом…

Слушая историю Нино, ощущая его стальной и твердый взгляд – такой же, каким он становился, стоило ему вспомнить о Говернаре («Суди о человеке по его глазам – глаза не лгут», – любил говорить дядюшка), Доминик не сомневался, что грабители обречены, если, конечно, Нино когда-нибудь удастся их отыскать.

В Бруклине в 1974 году связь между Нино и Домиником становилась все прочнее. Чем чаще Нино говорил о прошлом, особенно о Фрэнке Скализе, тем явственнее Доминик ощущал себя потомком королевской семьи, хоть и вероотступнической. «Фрэнк Скализе был самым прекрасным человеком из всех, кого я когда-либо встречал, – однажды сказал Нино. – Когда все начиналось, он был с Лучано. Он и его брат Джо участвовали в обстреле в Чикаго на День святого Валентина[50]. Капоне, знаешь ли, нанимал людей со стороны».

Впервые в жизни Доминик представил свою родословную так: Лучано, Скализе, Гаджи, Монтильо.

– Не знал, что наша семья так знаменита, – отозвался он.

Своими словами Нино подтвердил его собственные романтические представления:

– В молодости я хотел быть как Фрэнк Скализе и умереть на улице с пистолетом в руке.

– Как Фрэнк.

– Фрэнк не носил оружия. Но мы позаботились о том парне, который завалил Фрэнка и Джо.

– Серьезно? – Доминик постарался выпытать у Нино еще немного информации. Он чувствовал, что еще чуть-чуть – и грядущая исповедь Нино станет очередной вехой в их отношениях.

– Его имя было Винсент Скуилланте. Мы подстерегли его в Бронксе: вогнали ему пулю в лоб, запихнули в багажник, привезли на 10-ю улицу и сунули в топку в ближайшей котельной.

Эти слова прозвучали настолько обыденно, что Доминик понял: в сознании Нино лишение жизни не было убийством – оно было воздаянием по заслугам. Таким же оно стало и в его сознании. Скуилланте убил двоих членов его семьи. Отомстить было естественно – было неестественно не отомстить.

– Как хорошо, что вы добрались до этого ублюдка, – сказал Доминик.

Все еще собирая проценты по кредитам Нино, Доминик по предложению дяди стал время от времени подрабатывать на рынке подержанных машин на Лонг-Айленде. Владелец этого рынка тоже был клиентом Нино и Роя. «Здесь ты многому научишься», – сказал Нино, который стал владельцем такого же рынка, когда ему было 27 – столько же, сколько сейчас было Доминику.

Вместе с владельцем лонг-айлендского рынка и одним из его сотрудников Доминик начал посещать автомобильные аукционы в Нью-Джерси. Автомобили поступали от дилеров новых машин, которые хотели избавиться от старых моделей. После одного из аукционов он поехал вместе с этим же сотрудником в магазин автозапчастей в Канарси. Как выяснилось, тот магазин принадлежал другу протеже Роя – Криса Розенберга. Человек с рынка подержанных машин вручил ему незаполненные бланки документов, а друг Криса передал стопку банкнот.