Кинобизнес Пола Ротенберга был естественным продолжением той деятельности по производству контрафактных кинолент, которую вел Нино, а Рой изыскивал для него новые каналы продаж. Этот бизнес также служил отличной мишенью для вымогательств: прибыльный, но скромный по размерам, незамысловатый и лишь наполовину легальный.

Совместно со своим партнером Ротенберг владел двумя лабораториями по проявке кинофильмов. Лаборатория обслуживала клиентов на коммерческой основе, но сотрудничала и с продюсерами фильмов для взрослых; эти фильмы подчас являлись откровенной порнографией по нью-йоркским меркам.

Подвергшийся аресту четыре раза, сорокатрехлетний Ротенберг признал свою вину лишь однажды: за то, что судья описал как «наиболее неприемлемый вид жесткой порнографии». Он был признан крупнейшим изготовителем подобных фильмов в Нью-Йорке и брал по тридцать долларов за фильм. Жил он с женой и тремя детьми в одном из престижных районов на Лонг-Айленде.

Один из клиентов Роя поведал ему о делах Ротенберга. И вот однажды весенним днем 1972 года Нино и Рой нанесли Ротенбергу визит в штаб-квартиру его компании на Манхэттене. В ходе встречи Нино должен был играть роль хорошего полицейского, Рой – плохого.

Нино предложил Ротенбергу развить его бизнес при помощи связей, которыми обладали он сам и Рой, при условии, что он сделает их теневыми партнерами. Ротенберг ответил, засмеявшись: «Нет, спасибо». Тогда Рой ударил его по лицу, как будто тот был маленьким мальчиком, который плохо вел себя в школе святого Фомы Аквинского. А еще в руке у Роя был пистолет из его коллекции.

Заявлять в полицию было не в интересах Ротенберга, поэтому он и его партнер начали выплачивать Рою и Нино несколько сотен долларов еженедельно. Конкретная сумма зависела от того, сколько фильмов они делали за неделю.

Ротенберг ненавидел, когда его прижимали. Позже его подруга сообщила полиции, что слышала, как он спорил по телефону с кем-то, кого он называл партнером, утверждая, что платит ему слишком много.

«Я только что отвалил ему денег, а он хочет еще», – сказал ей тогда Ротенберг.

Это «сотрудничество» продолжалось год, после чего полиция провела в лабораториях обыск и Ротенберг и его партнер, Энтони Арджила, были арестованы. Полиция конфисковала фильмов с названиями вроде «Глубокая глотка-5» на сумму двести пятьдесят тысяч долларов.

«Мы не считаем, что делаем что-либо предосудительное, – заявил Арджила. – Мы просто зарабатываем себе на жизнь».

Делали они что-либо предосудительное или нет, но обоим было предъявлено несколько обвинений в преступной деятельности и светили внушительные сроки заключения. Нино и Рой внезапно осознали, что у них тоже будут большие проблемы, если Ротенберг или Арджила раскроют в суде их вымогательства.

На следующий день после обыска Рой встретился с Ротенбергом в закусочной и передал ему две с половиной тысячи долларов на адвоката. Кроме того (в данных обстоятельствах это вряд ли выглядело уместным), Рой также выдал ему золотые женские часы, усыпанные бриллиантами, и попросил «распорядиться ими по своему усмотрению». Часы были украдены вместе с автомобилем стоимостью в миллион долларов в аэропорту Кеннеди несколькими месяцами ранее.

Через несколько дней, после тщательного отбора видеозаписей, конфискованных в ходе обыска, полицейские снова навестили Ротенберга и Арджилу. В этот раз они принялись задавать вопросы о чеках, выписанных на имя Роя Демео и обналиченных в Кредитном союзе Бруклина.

– Производственные расходы, – сказал Арджила.

– Платежи вымогателям, – сказал Ротенберг.