- Маша!!... Беги, твою мать!...

8. Глава 7 - С новым годом!

Сладко-липкая, мгновенно остывшая жидкость темным пятном расплылась по штанине. С отвращением отрываю прилипающую к коленке ткань. Второе пятно чуть выше...
 

Наклоняясь над вредительницей, луплю по бардачку, чтобы открыть. Не глядя сгребаю в охапку с десяток салфеток. И разъярённо хлопаю бардачком, чтобы закрыть.

Вредительница вздрагивает.

- Всё же просто, Мария! То, что делать не надо - не делаешь, а то, что сделать нужно - делаешь! Элементарно! И никакого геморроя окружающим.

- Давай я помогу... - пытается забрать у меня салфетки.

- Обойдусь!

- Ну вообще, да, - становится строгим её взгляд.

- Чего?!

- Спасибо, Михаил, Вам.

- В смысле?

- В прямом. Извините за геморрой.

- С зефирками... - зло передразниваю я, промокая липкие противные пятна.

Боковым зрением наблюдаю, как Маша выскальзывает из машины.

- Стой!

Мой голос заглушает звук хлопнувшей двери. С раздражением закатываю глаза.

Ах, эти юные феи с тонкой психикой! Порычать уже нельзя. Неужели не понятно, что если уж выбесила, то я рычу, а ты смиренно терпишь. Минут пять. Потом я сам извиняюсь.

Не оборачиваясь уверенно шагает вперед. То есть, теперь я еще и побегать за тобой должен в мокрых штанах? А мне этого делать не хочется!

Замирая, смотрю ей вслед через лобовое.

Иди-иди... Вот... не люблю тебя больше!

Не люблю секунд еще тридцать, пока ее силуэт не исчезает среди толпы в направлении площади, где я снял с ёлки болезного. Психуя, бросаю салфетки в ноги. Без шапки и варежек пошлёпала... Один отмороженный у меня уже есть. Через часик еще один будет? Одна.

Нахрен ты её, Медведь, из обезьянника то вытащил. Хорошо же сидела! В тепле, сладким кофе не плескалась и под поезда не прыгала. Нет... вытащил, обратно хрен засунешь!

Чего сидишь? Иди! Свернёт же сейчас куда-нибудь, будешь потом полночи искать.

- Товарищ полицейский... мне бы в травмпункт.

- Тебе варежки шерстяные выдали?

- Выдали...

- Три свои лапы. Сиди грейся. Я скоро.

Накидываю капюшон, выхожу из тачки. С рычанием хлопаю дверью. И сам сжимаюсь от того, как дрожат в двери стекла.

Ускоряясь иду следом за ней. Перехожу дорогу, но её уже не видно. Куда она так быстро сбежала? На площади людно, чуть дальше от ёлки устанавливают коробки с фейерверками. Расталкивая людей, выискиваю взглядом среди толпы ее серебристый пуховик и длинную юбку.

Пока прохожу сквозь кучку подростков, кто-то взрывает петарду. Вздрагиваю, закрывая оглушенное ухо. Марья и фейерверки - это плохо!

Поворачиваюсь вокруг своей оси снова внимательно оглядывая толпу. В глазах пестрит... Где-то еще взрываются петарды, и небольшие фонтанчики искрят в снегу. Слева проходит парочка, увешанная гирляндами, справа передают по кругу бутылку шампанского. Смех...

"Неужели не сюда пошла?" - с тревогой начинает колотиться моё сердце.

Останавливаюсь у самой огромной ледяной горки.

- Девушка! Давайте к нам! - поднимаю машинально голову на мужской голос.

Парень машет кому-то рукой. Слежу по направлению за его взглядом. У самого низа ледяной, подсвеченной цветными огнями лестницы - Маша! Из динамиков начинают еще громче орать новогодние песни.

- Маш! - кричу я её, но кто-то опять взрывает петарды.

Не услышав меня, она начинает подниматься по огромным ступеням. Пока перепрыгиваю через накатанную дорожку, с ног чуть не сбивает паровозик летящих сверху людей. Поднимаю взгляд вверх. Если она поднялась, то, вероятно, скатится. Тут то мы и повяжем эту рецидивистку!
Но вместо этого я наблюдаю, как на верхней площадке Машу оттесняет тот самый парень, ставя на ее пути руку. Они разговаривают... Я теряю терпение!