– Да, – выдохнула из последних сил.

– Вот и умничка!

Здоровяк подхватил с пола мою сумку и, схватив меня за локоть, поволок в прихожую. Меня начало мутить от запаха стоявшего там. Пахло кровью и мочой. Отчим валялся в углу с разбитым лицом. На него даже взглянуть было страшно. Его били с такой силой, что он в штаны наделал.

У двери стояли ещё два амбала – коротко стриженные в кожаных куртках. Они смотрели на меня с неменьшим интересом, чем их главарь.

– Машка, ты уж там постарайся, ублажи хозяина, – прошелестел разбитыми губами отчим. – Ты же хочешь поскорее домой вернуться?

– Что ты сдох, скотина! – не выдержала я и пнула отчима в бок.

– Ну-ну, крошка! – дёрнул меня на себя Главный. – Не марайся! Ножку испачкаешь! Держи, Саня! – бросил мою сумку одному из дружков. – Погнали, парни! Время пошло, гандон! – бросил он на прощание дяде Грише и выволок меня из квартиры.

В лифте было до тошноты тесно с тремя огромными мужиками. Я прям чувствовала, как у них слюни текут просто оттого, что я рядом.

– Че, правда целка? – недоверчиво спросил главарь, нарушив тяжёлое молчание.

– Угу, – промычала я и расплакалась от отчаяния.

– Не реви, Маруся! Слёзы тебе не помогут. Только ласковый язычок и узенькие дырочки.

Мужики пошло заржали, заставив меня ещё сильнее разрыдаться. Я всё поверить не могла, что отчим мог так со мной поступить.

Как назло, возле подъезда тёрлись местные бабули. Увидев меня в домашних тапочках на босу ногу и в сопровождении мужчин, на рожах которых было написано, что они бандиты, они притихли, с любопытством провожая меня до страшного чёрного джипа.

Медведь открыл заднюю дверь машины, а потом смачно шлёпнул меня по заднице.

– Запрыгивай! – поторопил он меня.

Я чуть со стыда не сгорела. Мои соседки-сплетницы наверняка до сих пор смотрят на меня. Представляю, какое сложится у них теперь мнение обо мне. Как я потом жить буду в своей квартире, страшно представить. Сплетни о том, что Машка Кудряшова из 58 квартиры – шлюха, разлетятся ещё до того, как джип отъедет от нашего подъезда. Лучше вообще никогда не возвращаться, тем более к отчиму.

Мысленно навсегда прощаясь со своим домом, а заодно и с жизнью, я забралась на заднее сиденье. Мужики тоже уселись в машину, и я оказалась зажата между Медведем и вторым, который Саня.

Ехали далеко и молча. Я даже спросить боялась, куда они меня везут. Да и зачем спрашивать? Не всё ли равно куда?

Саня смотрел в окно, отвернувшись от меня, а Медведь, напротив, чуть дыру во мне не прожёг, пялясь на моё лицо в упор. Неприятно было, аж кожа зудела в тех местах, куда он смотрел, но поделать я ничего не могла, боясь разозлить его.

Мы подъехали к воротам большого коттеджа, а я всё не могла смириться со своей участью, времени не хватило. Здесь они будут меня насиловать?

Медведь вышел из машины и протянул мне руку.

– Выходи, приехали! – поторопил он меня.

Я не хотела его даже касаться, поэтому вылезла из машины самостоятельно, проигнорировав помощь.

– Бывайте, мужики! – бросил бандит, прощаясь с остальными, и вытащил сумку с моими вещами из багажника.

К моему удивлению, из машины больше никто не вышел. Остальные попрощались в ответ с Медведем, и машина уехала, оставив нас возле ворот.

Я обняла себя за плечи, поёжившись от ветра. Собирался дождь, на улице становилось прохладно, а я стояла в домашней футболке и шортиках, в то время как на мужчине была надета кожаная куртка.

– Замёрзла? – заботливо поинтересовался Медведь, доставая ключи из кармана. – Пойдём скорее, а то пиздёнку простудишь, не дай бог!

Он пошло заржал, потом отпер калитку и пропустил меня вперёд. Я шагнула во двор, как в пропасть, закрыв от волнения глаза. Калитка лязгнула за моей спиной, послышался щелчок замка, и я поняла, что это всё. Теперь точно всё. Мне отсюда не сбежать.