– Нет, не надо! Лучше я сам ему позвоню.

Я дал Кафтанову мобильный телефон Краснопольского и тут же набрал его местный номер.

– Алексей, зайди! У меня к тебе срочное дело!

– Хорошо, можно минут через двадцать, я сейчас на встрече с заказчиками?

– Конечно, когда освободишься – заходи!

Я понимал, что встреча с заказчиком значительно важней тех миражей, о которых мне предстояло рассказать заместителю.

Через полчаса Алексей зашел ко мне в кабинет. Мы работали вместе уже много лет, а знали друг друга еще с институтских времен, когда я, молодой инженер кафедры, почитал за честь поздороваться за руку с доцентом Краснопольским. Сейчас времена изменились. Хотя я всячески старался демонстрировать демократичность наших отношений, Алексей сам выстроил дистанцию между нами и строго ее соблюдал. Вот и сегодня, войдя в кабинет, он направился к письменному столу, намереваясь сесть за приставной столик.

В моем огромном кабинете было две зоны общения – письменный стол с приставным столиком и несколькими креслами около него и журнальный стол с двумя диванами. В зависимости от требуемых обстоятельств я приглашал посетителей за журнальный стол для неформальной, дружеской беседы или за письменный для сугубо производственного общения.

Я остановил Краснопольского на полпути к письменному столу.

– Нет, давай лучше присядем на диванчик, а то я устал сидеть в кресле.

Мы сели на диваны.

– Послушай, Леша, тут на горизонте появился один псих. Он говорит, что есть возможность получить огромный контракт. – Я умышленно не назвал сумму, обозначенную Кафтановым, а то бы даже у меня не хватило сил загнать на эту встречу подчиненного мне сотрудника. – И сегодня состоится встреча с потенциальными заказчиками.

– Во сколько? – Алексей зачем-то посмотрел на часы.

Я заметил новые золотые «Бреге» у него на запястье. Часы, конечно, не самые дорогие – тысяч пятнадцать долларов, но у него они не единственные. Мне было приятно сознавать, что коллеги, которые начинали со мной с нуля, за годы совместной работы приобщились к клану успешных людей со всеми вытекающими внешними атрибутами – «мерседесами», костюмами «Эрменеджильдо Зенья», галстуками «Гермес» и парой-тройкой дорогих золотых часов.

– А что, у тебя есть какие-то планы на вечер? – спросил я.

– Да, я хотел вечером с женой сходить в ресторан. Договорились на двадцать ноль-ноль.

– Ну и прекрасно. Встреча с клиентами назначена на половину восьмого. Быстро отстреляешься и в ресторан. Привет жене!

– А где будет встреча? – без энтузиазма в голосе поинтересовался Краснопольский.

– Не знаю, тебе позвонят и скажут! – И тут вдруг до меня дошло, что этот секретный Кафтанов мне так и не сказал, где и с кем будет встреча.


Вечером мы на удивление быстро добрались до аэропорта. Зарегистрировались, как обычно, в VIP-зале, и только мы поднялись на борт самолета, я тут же отключил оба моих мобильных телефона. Двое суток я не хотел слышать о взрывах, падающих кранах, погибших рабочих – обо всем том, о чем мне любят периодически сообщать ночью или на отдыхе. В самолете было очень холодно, да к тому же еще и дуло из всех щелей. Накрывшись пледами с надписью «бизнес-класс», мы моментально заснули и проснулись только после посадки.

Когда мы вышли из аэропорта, я заметил, что Оля как-то неестественно держит шею, и, обращаясь ко мне, поворачивается всем телом.

– Ты знаешь, дорогой, – через силу произнесла Ольга, – меня, похоже, продуло! Болит все!

– Не может быть так быстро. Наверное, невралгия или просто отлежала.

– Дай-то бог, – превозмогая боль, шепотом произнесла Ольга.

Мы уселись в приехавший за нами автомобиль. В «Мерседес», конечно. В нем тоже что есть мочи работал кондиционер. Через двадцать минут машина подъехала к гостинице.