Я на татами, проходит заурядная тренировка, и Ант уже, очевидно, меня за неё не похвалит. Пропустила удар и захват, облажалась с падением. Бегать теперь мне три круга без завтрака. Кувырок, твёрдый упор спиной о мужские колени. Бросок. А вот у чёрного нос точно был выдающийся. В прошлом.

Синхронным внезапным ударом моих босых пяток его без затей вмяло в безмозглую голову похитителя. Хруст стоял восхитительный.

Мужик оказался силён, даже со сломанным носом он выстоял и в беспамятство не свалился. Хотя боль это адская, по себе лично знаю. Ещё минут двадцать мы гонялись по пустой круглой каюте. Я выигрывала лишь только в росте и быстроте, выскальзывая из его жёстких рук, ударами прицеливаясь в пах или лицо. Для женщины нет запрещённых приёмов.

Пару раз черномазый откидывался с громким воем на пол. Но кратких секунд этих ничтожно малых побед мне всегда не хватало до цели. Громила предусмотрительно оттеснил меня в отдалённую от двери сторону круга. За затёкшей спиной только стены, над головой низкий потолок. К огромному сожалению, мои силы заканчивались. И бессмысленно вспоминать слова братьев о том, что не стоит себе позволять послабление, бросая свои ежедневные тренировки. Мальчики как всегда были правы.

Я уже пропускала удар за ударом, уйдя в тактику “изводим побегом противника”. Только вот в чём проблема: он успешно и сам меня изводил. В лицо меня больше не били, очевидно, опасаясь испортить товар, но всё остальное…

Левая рука висела беспомощной плетью, за спиной на стене после меня оставались кровавые пятна, ноги гудели отчаянно, давно уже потеряв всю чувствительность. Сознание предательски уплывало, кислый вкус крови во рту ощущался всё ярче. За долю секунды до решающего удара я отчётливо поняла, что проигрываю. Сдаваться? Да лучше я сдохну! Прижав ысу к груди, стремительно наклонилась и с диким визгом пошла на таран.

Тяжестью камнепада на мой несчастный затылок обрушилась дикая боль. Из носа неожиданно хлынула кровь, и сознание в ней захлебнулось…

Спасительное состояние. Хочу научиться падать в обмороки, как это умели когда-то прекрасные принцессы.

– Руки! – над горемычной моей головой раздалось вдруг отчётливое. И болезненно-громкое, гулкое, словно в рупор спортивного усилителя. И угрожающее. Страшное даже. – Выше! Считаю до трёх.

– Кэп, я… – другой мужской голос дрожал и поскуливал. – Эта мелкая шервь меня чуть не грохнула, а потом улизнула!

– Я приказал тебе покинуть борт, но ты самовольно остался. Зачем?

Моя бедная голова натурально разламывалась. Пока они мило беседуют там, я скончаюсь от боли! Открыла глаза и увидела, что лежу в темноте и спелёнута лентами наноскотча, как куколка бабочки-шелкопряда. Непроглядная тьма – моя свежая фобия. Кажется, меня снова похитили. Какая, однако, высокая конкуренция за мою светлую голову. Шервушки, парни, с меня на сегодня достаточно.

– Где моя ыса?! – невзирая на дикую боль, я набрала в лёгкие воздуха и заорала.

Попыталась орать, если честно. Получилось не очень, но в ответ воцарилось молчание. Кажется, меня всё же услышали.

Спустя несколько долгих минут, мне показавшихся вечностью, наверху раздался страшный грохот, потом громкий крик, мужской стон, завершившийся звуком падения тела. Совсем близко раздались шаги, отвратительный лязг стали, чем-то похожий на скрежет огромных зубов, и по глазам полоснул ослепительный свет.

– Вот ты где… – прямо над головой раздался приятный низкий голос. Я мгновенно узнала его мягкий мурлыкающий акцент. – Искательница приключений. Очень больно?

Хороший вопрос. За который ужасно хотелось дать в морду. Жалко, сил больше не было. Свет разом ослаб, будто солнце закрылось тяжёлыми тучами. Я, наконец, проморгалась, с усилием подняла взгляд и тут же упёрлась им в синелицего. Руки, впрочем, у него тоже были вполне себе синие.