– А ты всё-таки достань огурчик, если что, я еще банку домашних огурцов принесу, что б наверняка… – заговорщики подмигивает Сашка…

У каждой романтично настроенной девочки есть котик. У меня ‒ Маруся.

Точнее, у Маруси есть я, и она этим бессовестно пользуется. Не то чтобы я против:никто же не заставлял подбирать блошиную ферму на помойке. А периодически даже за, особенно когда эта меховая королева позволяет уткнутся носом ей в живот и сделать фр-р-р-р-р, а потом ещё потискать, поцеловать в нос и почесать за ухом. Согласитесь, лучший антистрессовый комплекс и почти задаром. Но периодически я слышу, как она, раскинувшись на подушке и царственно подняв лапу к верху, подаёт не терпящий возражения мяв:

– Эй, кто там живой есть, уснула что ли? Эй, челове-е-ек! Че-ло-ве-ек! Один раз почки царице! И это, валерьянки не забудь! А лучше настоечки мятной, с бутербродиком! И колбаски, колбаски не забудь!

Это при том, что полчаса назад звучали лозунги:

– Поми-и-ира-а-аю-ю-ю! Люди добрые-е-е, подайте хоть корочку хлеба! Хоть сухую, хоть ржаную, хоть какую… Главное, чтобы на корочке лежала курочка, желательно целая! И что, что не съем?! Понадкусываю! Хозяйка у меня жа-а-адная-я-я… котлету кошечке зажа-а-ала-а-а! И что, что с чесноком? Ты в неё еще масла запихни, и побольше! И Марусечке дай! У, обжора двуногая!

Конечно, кошечка имаслице, и курочку, и чесночок с лучком покушала. А что? Попадёшь ко мне домой – научишься есть всё, что не приколочено, а то, что в холодильнике, то просто по умолчанию кошкино, и не смей без её надзора туда лапы свои бесшёрстные совать.

– Э-э-эй, там, наверху! Не слышишь, что ли? Ага, я здесь. Вот прям тут! На твоих ногах! Ой, что это? Педикюрчик? Свежий? Дай погрызу! А что такого? Ты мне поесть не даёшь, так что мне, голодать прикажешь? А-а-а-а-а-а, сирота я сирота, сиротино-о-чка, одинокая во поле были-и-и-ночка… А по жопе-то за что? Отрасти свой хвост и хватайся за него!

И вновь в голодном обмороке под ногами лежит, лапы в разные стороны раскинув, хвостом как якорем за мою пятку держится. И вот что интересно, в какую сторону не шагни, она перед тобой: глазки закрыты, усы подрагивают, сама не дышит. В кладовку попробуешь от неё спрятаться, так с верхней полки тебе на коленки упадёт и: «Сирота, я сирота, сироти-и-и-ночка…»

– И вообще, женщина с лысыми ногами, хватит игнорить кошечку! Покорми и будь свободна… Минут на пятнадцать, или пока к холодильнику не пойдёшь.

– О, это что там зашуршало? Пакетик? Мне? Неужели совесть проснулась? Ура-а-а-а! Сейчас я буду кушать! Сыпь давай, не стесняйся! И побольше! Не видишь, я тут похудела? Чего? Это просто шерсть пушистая!

– Не стесняйся говорю.

– Сыпь больше!

– Ещё больше!

– М-м-м-м… э-э-э-э… а это что? Сухари? А сама то пробовала? Нет? Сирота, я сирота, сиро-о-о-ти-и-но-о-о-чка-а-а-а…

– В общем, ты это сама жрать будешь, в старости, когда внуки воды не принесут. Тьфу на тебя! Даже аппетит пропал. Сирота я сирота, сироти-и-ино-о-очка-а-а… Пойду посплю, а ты это, когда что съедобное будет, зови! Хотя, нет, если я уйду, ты тут же чавкать начнёшь. Я тут посижу, просто спиной к тебе повернусь, типа обиделась. Ну, давай, утешай меня. Жмотина!

Скажете, а при чём тут романтика? Да почти ни при чём, просто, когда снег за окном валит, температура около нуля и подоконник широкий, так здорово залезть на него с ногами и нафоткаться с котей, а она тебе ещё и помурлычет, нежно так, ласково… Сирота, я сирота, сироти-и-ино-о-очка-а-а…

Тук-тук-тук… Кто в земляночке живёт, кто Иванушку ждёт? – Нету тута никого. Уходи! Иван-царевич почесал затылок, пожал плечами и решил ещё раз счастья попытать: – Тук-тук-тук… Здесь ли Василисушка живёт, здесь ли счастье своё ждёт? – Говорю же, тута никого нет! Иди своей дорогой! Иван-царевич сверился с картой. Вот камень указательный, вот дорога, по которой пойдёшь – женатым быть. Вот землянка. После падения пятой царевны из окна башни, царь повелел всех девушек, кто желает замуж пойти за особ царского рода, в землянки переселить. Во избежание несчастных случаев. А то девки из окна высовываются, через горшки с геранью перегибаются и выскальзывают из заточения каменного. Гномы уже возмущаться начали, что хрустальных гробов на всех не напасёшься. Они и так в три смены то туфельки хрустальные ваяют, то кубки, то зеркала, в которые смотришь и не стареешь. Для казны слишком накладно выходит. По карте выходило, что это – та землянка. Вот только не сознаётся красавица, судьбы своей не чует. Решил Иван на хитрость пойти. – Та, которой нет, высуни ручку в окошко, покажи в какую сторону идти, чтобы счастье найти. – Тама! – высунулся в окошко зелёный пальчик и указал в обратную сторону. Схватил царевич пальчик и вытащил лягушку из оконца. – А-а-а!!! – завопила лягушка. – Помогите, жизни лишают! – Да я только поцеловать! – Дурак, что ли? – Царевич! – Да вижу, я что царевич! – лягушка вырвалась из ладоней Ивана и спряталась за пенёк. – Только корону поправь, а то на левое ухо слишком съехала. – И ничего не съехала! Модно так, с боку носить! – обиженно надулся Иван, но корону поправил. – Слушай, а чего это ты целоваться не хочешь? Я ведь и жениться могу! Ты не подумай чего такого. Я ведь с серьезными намерениями! – Угу, – проворчала лягушка, – вижу, уж куда серьезнее – Да нет, ты не поняла! Ты ж человеком станешь! Женой. А после, когда батюшка от дел отойдёт, то царицей! – Ага, пробегала тут одна, тоже царицей стать хотела. Не видал? С корытом бродит, золотую рыбку ищет. Говорит, что старик рыбку на джина променял. Теперь сидят в баре «Тутовник», мёд-пиво пьют да на восточных красавиц любуются. – А я тут причем? – Как при чём? Вот так замуж выйдешь, и живи как в сказке: пир на весь мир устрой, лебедей высиди, озеро выкопай, рубашку из кладбищенской крапивы спряди, коня покорми-выкупай. А потом ещё и долг супружеский отдай, если, конечно, твой суженый на пороге от подвигов хмельных не рухнет. – Тут лягушка задумалась, потрогала бородавку на подбородке, улыбнулась и словила языком зазевавшуюся муху. – Эх, хорошо. – Да чего ж хорошего? – сел Иван на пенёк, достал пирожок, на пополам разломил, лягушку угостил, заодно и слезу скупую для солёности пустил. – М-м-м… с малосольными огурчиками пирожок, – причмокнула лягушка и тоже на пенёк забралась. А чего расстраиваешься-то, Иван-царевич? – Понимаешь, я с детства мечтал на лягушке жениться! – Да что ты говоришь? – Да честное слово! Я даже к бабе Яге сходил! Она, как водится, встретила, накормила, напоила, в баньке попарила, а после вот, карту дала. Сказывала, что Василиса последняя из лягушачьего клана осталась. Здесь её и найду. А ты целоваться не хочешь. А ведь я для тебя готов подвиг совершить! Хочешь, на Кощея пойду, хочешь, Горыныча укрощу, или даже… вот не придумал я, чего дальше… думал, сама скажешь. А потом, будем мы жить с тобой долго и счастливо… – И умрём в один день. – Ну… да. – Иванушка, а в армию тебя по зрению не взяли? – лягушка прыгнула на колено царевича и уставилась на него зелёными глазами, почёсывая лапкой бородавку. – А как ты догадалась? Мне даже лук со стрелами не выдают, боятся. Говорят, иди так, лягушку свою ищи. А то у нас всё королевство расписано зелёнкой по пятой точке. – Так я тоже вроде как не совсем лягушка. – Так я тебе о чём, Василисушка, уже час на этом пеньке втолковываю! Мы созданы друг для друга! Целуй меня, сбрасывай шкурку и будь моей женой! – Иван… Я мужик! – ?.. – Бородавка, борода, ну… – У каждого свои недостатки. Это же пока ты лягушка, а поцелуешь меня – станешь красавицей. – Жаба я, царевич, жаба! Такие, как я, в кузнецов превращаются. Знаешь, с молотом и наковальней! Ну Яга, ну… Один раз только и посмотрел, как она в бане моется. И вот… – А мне-то чего теперь делать? Я жениться хочу. – Слушай, царевич, давай так: ты – мне, я —тебе, – жаба нетерпеливо переступал толстыми лапками. – Это как? – не понял царевич, – понимаешь, меня дома ждут, некогда мне тут с тобой целоваться. – Ну, ты точно младший сын, – квакнул жаба, – что мне твой поцелуй? Бр-р-р… Ты сейчас идёшь в деревню, находишь там самую красивую девушку и ведёшь сюда. Или нет. Мы вместе идём в деревню, и ты своим повелением… в общем, она меня целует, а я, когда стану человеком, помогу тебе стрелу в правильную сторону пустить, чтоб наверняка. Ну, чего сидишь, глазами хлопаешь? На плечо меня сажай и поехали…