Женщина, впоследствии принявшая имя Анна Ламинит, родилась в 1480 году в бедной аугсбургской семье. В этом городе она и выросла; однако еще в совсем юном возрасте за «беспутную жизнь» была бита кнутом у позорного столба и изгнана из Аугсбурга. Но в 1497 году она вернулась: ее приняли к себе некие христиане, содержавшие дом призрения. Здесь, по всей видимости, Анна заинтересовалась религией и нахваталась благочестивых словечек и манер. Вскоре она начала изображать из себя «голодающую мученицу» и рассказывать о своих видениях: тех, кто приходил к ней, встречала в мрачном черном одеянии и потчевала историями о том, как ей являются святая Анна и ангелы. Вскоре слава о «живой святой» начала распространяться: посетил ее даже император вместе со своей второй женой, наивной и ребячливой – и обоих супругов Анна положительно очаровала.

Разумеется, после этого слава Анны выросла до небес: богатые и знаменитые протоптали дорожку к ее двери, спрашивая у нее совета во всех делах, больших и малых. Влияние ее сделалось так велико, что не раз она возглавляла городские покаянные процессии, в которых участвовали все местные священники, монахи и монахини. А в июне 1503 года участие в такой процессии приняла супруга императора Максимилиана вместе со всеми своими придворными дамами! В черной власянице, со свечой в руках шла императрица посреди торжественного шествия. Богатые и влиятельные друзья Анны осыпали ее дарами, которые, вследствие их религиозного назначения, не облагались налогами – и богатство «бессребреницы» росло как на дрожжах.

Однако сестру императора Кунигунду, герцогиню Баварскую, было не так легко обмануть. Сама женщина глубокой веры и благочестия, она ощутила в этих «чудесах» какой-то подозрительный душок и решила разобраться. Ничего не говоря брату, она познакомилась с Анной и пригласила ее съездить вместе с ней в некий монастырь в Мюнхене – а там распорядилась, чтобы Анну поселили в особой комнате для гостей. В стене этой комнаты имелся глазок, через который герцогиня Кунигунда, ночующая в соседних покоях, могла наблюдать за всем, что делает Анна: так она надеялась ее разоблачить. Так и вышло: Анна приняла приглашение – и скоро попала в ловушку. Оказывается, оставшись в своих покоях одна, «голодающая» разворачивала свертки со всевозможными лакомствами и деликатесами – от сочных груш до густо наперченных пирожков – и наедалась до отвала. Что же до естественных испражнений – все, что выходило из ее тела, Анна заворачивала в тряпки и преспокойно выбрасывала за окно. Убедившись, что подозрения ее были справедливы, герцогиня вместе с еще несколькими видными людьми приступила к Анне, обвинила в обмане и, чтобы раз и навсегда положить конец притворству, заставила ее есть и пить перед всеми. После этого потребовала, чтобы Анна бросила свои фокусы и отныне жила честно – на что та нехотя согласилась, – и отпустила ее в Аугсбург. Однако, вернувшись домой, Анна тут же забыла о своем обещании и продолжила «голодать».

К этому времени широко распространились слухи, что она состоит в связи с несколькими видными мужчинами в городе, в том числе с викарием местной церкви, а также с очень богатым и влиятельным купцом по имени Антон Вельзер. В последнем сомневаться не приходилось, ибо от этого Вельзера Анна родила сына, на содержание которого тот выделил кругленькую сумму – тридцать гульденов в год. Ребенок вскоре умер, однако Анна много лет скрывала это от Вельзера, не желая терять ежегодный доход.

Когда герцогиня узнала, что в Аугсбурге Анна продолжает разыгрывать тот же спектакль, терпение ее лопнуло. Она рассказала обо всем императору, своему брату, и тот приказал изгнать Анну из Аугсбурга. Однако, поскольку она согласилась оставить свое состояние городу, ей разрешили покинуть Аугсбург с достоинством – в роскошной карете, купленной на деньги Вельзера.