– Это моя мама. Вот и вся проблема, – язвительно сообщила я.

Подняв одну бровь, Глеб прищурился и не менее язвительно поинтересовался:

– То есть мою Ирину, несчастную добрую женщину, работающую на меня долго и верно, кошмарить значит можно?

– В каком смысле?

– В прямом.

– Не понимаю о чём ты… Ерунда какая-то. Ладно, пойдём за наш стол. Нас заждались наверное уже.

Но Глеб демонстративно стоял в той же позе, не шелохнувшись.

– Чёрт возьми, – проворчала я, – ну случилось это раза два тогда, необходимо было…

– Я не о том, что было тогда, – перебил меня Глеб. – А о том, что происходит сейчас.

Тут уже я задрала свои брови, стараясь придать лицу как можно более невинное выражение.

– Ты думаешь, Марта, я не замечаю, как ты регулярно тренируешься на Ирине? Так сказать, оттачиваешь на ней своё мастерство. Ай-ай, как не стыдно.

Упс. Какая незадача.

– Да? Надо же… Я думала, ты не видишь. Извини. Но ведь это такие мелочи, обыденные просьбы, самое что ни на есть лёгкое внушение! – с досадой воскликнула я.

– А какое внушение, по твоему, демонстрировал я только что с твоей мамой? А?

Он прав.

Я виновато опустила голову и сокрушенно помотала ей из стороны в сторону. Потом снова подняла её, и встав на цыпочки, прикоснулась своими губами к губам Глеба. Глаза его, огромные и чёрные, заглянули в мою душу, щедро рассыпая в ней радужные сверкающие блики. Минуты застыли, звуки исчезли, растворилось всё вокруг – остались только мы. Прижимая меня одной рукой, другую Глеб запустил в мои волосы.

– Марта, любимая, – прошептал он хриплым голосом. – Ты моя жизнь.

– А ты – моя, – едва слышно ответила я.

Рядом с нами резко кашлянули. Один раз и потом ещё раз. От неожиданности мы с Глебом чуть ли не подпрыгнули.

– Прошу меня простить, но насколько я понимаю, молодожёны сегодня не вы, – негромко, но вполне отчетливо произнёс папин голос. – Оторвитесь друг от друга. Только вас ждут.

И кинув на нас многозначительный взгляд, ушёл в глубь ресторана.

– Но скоро и мы будем молодожёнами, – заметил Глеб, не торопясь, впрочем, выпускать меня из стального кольца своих объятий. – Да, Марта?

– Да. Конечно, да.

Праздничное застолье затянулось до полуночи. Оно бы, возможно, затянулось и дольше, но обслуживание свадебного банкета было оплачено до двенадцати часов, да и сам ресторан, к счастью, работал по будням только до часу ночи.

Бредовая идея сыграть свадьбу в будни исходила, разумеется, от Насти. О том, что событие это должно произойти в начале лета, они с Лео решили ещё в январе, сразу после помолвки. Правда, даты и другие подробности не обговаривали. Но ближе к весне я и сама напрочь выпала из общего потока семейных событий. Мои отчаянные попытки спасти Глеба, выжить самой и не сойти при этом с ума, заняли всё пространство и время вокруг меня.

Поэтому, когда в середине апреля я всё же вернулась почти в нормальное русло своей почти нормальной жизни, меня там поджидал большой сюрприз. Оказалось, что Настя ждёт двойню.

«Бедный Лео!» – это была самая первая мысль, пронёсшаяся тогда вихрем в моей голове. Хорошо, что хоть вслух не сказала. Однако, глупая тревога быстро сменилась радостным ожиданием, и я даже самоотверженно включилась в предсвадебную подготовку. Чем порядком удивила не только своего брата, но и саму себя.

Настя тоже с тех пор как начала нас удивлять, так вот остановиться теперь никак и не может.

Во-первых, она решила, что свадьба непременно должна быть восьмого числа. Во-вторых, спорить с ней стало абсолютно невозможно. Я бы даже сказала, что споры с нынешней Настей теперь мгновенно превращались в театр абсурда.