– Спасибо, милый.
В горле у Фаины запершило. Глаза наполнились слезами. Она знала, как сложно найти виноград именно обожаемого ею сорта. В том, что Валере пришлось побегать, похлопотать, она не сомневалась. И это было так мило.
– Иди ко мне, – широко раскинула Фаина руки, вставая с кровати. – Обожаю тебя!
Валера тут же оставил пакет в покое и, шагнув к ней, крепко обнял и принялся бормотать всякие славные словечки, главным из которых было требование клятвы, что она никогда больше не станет так его пугать.
– Я без тебя не могу, – шепнул он ей перед тем, как дверь палаты открылась и ее соседки ввалились внутрь.
– Там на обед зовут, – немного в нос произнесла то ли Наташа, то ли Вика. – Пойдете?
– Да, да, сейчас. Мужа вот только провожу…
Возвращаясь от лифта к своей палате, Фаина замешкалась у двери, получив сообщение на телефон. Видимо, реклама, ничего важного. Но вот то, о чем судачили эти двое…
– Думаешь, он правда ее муж? – спросила одна.
– Не знаю! Он для нее слишком молодой. Слишком! – ответила вторая и добавила: – А сейчас в больнице, без воздуха и макияжа, она и вовсе бабка бабкой. Он видела какой красавчик!
Слушать дальше гадости о себе расхотелось. И видеть этих двух глупых куриц – тоже. Фаина тихо вошла в палату. Положила телефон на тумбочку, воткнула зарядку. Написала сообщение. Подумала, отправлять или нет. Решила повременить. Повернувшись, молча вышла и направилась обратно к лифтам. Она сейчас найдет на улице уединенную скамеечку. Сядет и подставит лицо солнцу. И подумает над аварией, в которую попала. Постарается воссоздать все в деталях.
Как ехали, сколько человек было в салоне? Хотя бы приблизительно. Кто особенно запомнился? Как был одет тот человек, который завалился на нее и захрипел, забрызгав все вокруг кровью? И ее лицо, и волосы в том числе. Ей в тот момент так сделалось страшно, что она, оцепенев, даже кричать не могла. А кругом все орали, стонали и матерились. А она молчала, и еще что?
Правильно! Она пыталась найти пульс на шее человека, который на нее упал. Но пальцы провалились в рваную рану на его шее, из которой толчками вытекала кровь.
Усаживаясь на скамейку на самой дальней аллее, Фаина задумалась.
А точно все это с ней произошло или ей только привиделось?
Глава 4
– В смысле все убрали?!
Маша почувствовала холод в затылке – он всегда у нее мерз от бешенства.
– Уборщица-идиотка пришла утром на смену, увидела подушку на полу, пустую кровать с закатанным матрасом и сделала уборку. С хлоркой! – добило ее последнее добавление.
– И когда она успела это сделать? – Она обхватила ладонями затылок.
– Вот пока мы с вами тут разговаривали, она и убрала все. И наволочку отправила в прачечную вместе с постельным бельем. И подушку на обработку.
– Давайте ее сюда! Немедленно!
Потом она минут десять надрывалась в тихом гневе, пытаясь выяснить у перепуганной до бледности женщины, кто ее надоумил сделать уборку на месте преступления.
– Я не знала!
– Дверь была закрыта.
– И что? У нас все двери закрыты. На замок не запираются. Просто закрыты, и все. Меня никто не предупредил…
– Не увидела я ее. Отошла с назначениями перед обходом и не увидела, – оправдывалась дежурная медсестра. – То не дозовешься. А то прыть проявила, когда не надо.
Все ясно! Улики, если они и были, уничтожены. Место преступления вылизано до блеска. Орудие убийства отправлено на обработку и в прачечную. Отыскать наволочку среди сотни других, даже если ее и не успели постирать, просто невозможно. То же и с подушкой.
– Тело где? – Маша обессиленно уронила руки, сунула кулаки в карманы белого халата. – Его, надеюсь, не уничтожили?