– Ты не должна была этого делать! Не должна! Ты должна уехать.

– Что? – воскликнула Маша, не понимая почему, он вдруг так изменился. Неужели я так плохо целуюсь?

– Уезжай! – грубо произнес Джеймс и, развернувшись чуть ли не бегом ушел.

– Джеймс? – позвала Маша.

Но он не откликнулся и не остановился. Ушел, так как будто ничего не было. Ни объятий, ни поцелуя.

Никогда не понимала мужчин. Странные и не понятные существа. Особенно этот. Черт. Даже обидно. Я ведь всего лишь поцеловала его. Хотя могла снова попробовать поднять капюшон и наконец, узнать, как он выглядит. Что скрывает.

Все последующие три дня были скучными и однообразными. Маша просыпалась, беседовала с Анной Николаевной, которая надо отдать ей должное многое рассказала о Трансильвании. Об обычаях легендах съездила с ней на экскурсию в замок Бран. В общем, исполняла роль гида. Причем очень профессионально. Благодаря ей Маша даже смогла начать писать статью в своем ноутбуке. Но вот что странно Анна Николаевна ни разу не обмолвилась о легенде, которую рассказал ей Джеймс.

О самом Джеймсе Маша всеми силами старалась не вспоминать. И делать это было очень и очень трудно. Он настолько вьется в ее голову, что даже стал везде мерещиться. В магазине на улице за рулем проезжающего автомобиля. Даже вечером когда Маша ложилась спать и случайно смотрела в окно, ей казалось что вот он стоит рядом с деревом и смотрит на нее. Она несколько раз выбегала на улицу, чтобы убедиться, что это он, но это был всего лишь плод ее воображения. Неужели она влюбилась?

Эта мысль ей совершенно не нравилась и каждый раз она ее отгоняла прочь.

На дорогу, которая вела в таинственный замок, Мортира Маша так и не пошла. И не, потому что дала обещание Джеймсу, а просто, потому что у нее не было на это времени. Хотя она и подметила ее начало, когда ездила на экскурсию.

На пятый день ее скуки неожиданно пришел конец.

После обеда, когда она вернулась с прогулки по городу, она обнаружила в доме Анны Николаевны среднего роста мужчину в полицейской форме. Он был с пышной каштановой шевелюрой и усами. На лбу красовались солнцезащитные очки, а в руках у него был большой блокнот.

Он и Анна Николаевна стояли в коридоре и оживленно беседовали. У женщины был такой вид как будто ее только что подняли с постели и сообщили о выполнении. Сонные светло-голубые глаза взволнованно смотрели на полицейского, из перекошенного пучка седых волос выбивались пряди, а на ногах носки. Причем одна нога была в тапке, а другая нет.

– Анна Николаевна что-то случилось? – забеспокоилась Маша и забыв даже разуться, подошла к пожилой хозяйке. – Что здесь делает этот гражданин?

– Ой, деточка, – всплеснула руками женщина. – Ты не представляешь, что сегодня произошло.

Маша посмотрела на полицейского, который что-то записывал. Он то же посмотрел на нее, а потом что-то спросил.

Девушка ничего не поняла.

Вот оно незнание иностранных языков. Нет. Все. Как только вернусь домой, буду ходить к репетитору. А то ей богу стыдно. Чувствуешь себя полной дурочкой. Тебя спрашивают, а ты смотришь на человека как на и инопланетянина. Ничего не понимаешь.

– Машенька он спрашивает, не видела ли ты в городе чего подозрительного на этой недели, – перевела женщина.

Так подумаем. Если не считать Джеймса то, наверное, нет. А его, наверное, лучше не упоминать. Я же еще не знаю что произошло.

– Нет. Ничего, – ответила Маша и в дополнение к своим словам отрицательно покачала головой.

Анна Николаевна перевела ее слова полицейскому, тот снова записал блокнот и снова что-то спросил. Или сказал. Маша снова ничего не разобрала.