– Интересно, кто такой и зачем ему Рин, может родственник из – за границы или другого региона? – любознательно заглядывала в окна девушка.

Неожиданно её рассуждения прервали фан – фары сенсографа. Лура пыталась включить сенсор для получения видео картинки в пространстве, но ткнула пальцем на простое принятие голоса.

– Да.

– Это Лура?

– Да.

– А как ваша фамилия?

– А это кто и с какой целью интересуетесь?

– Я нашел в автомате вашу карточку, вы забыли ее сегодня, снимая деньги. Пришлось обратиться в службу банка и по номеру выяснить ваши координаты. Ну, так как скажите фамилию?

Пока он говорил, девушка мигом перерыла сумочку и, к своему сожалению, убедилась в правоте его слов.

– Микшель.

– Все верно. Когда вам ее отдать?

– Да, хоть сейчас. Куда мне подойти?

– А где вы находитесь, я на мобиле?

– на Прибойной, возле кафетерия.

– Хорошо, через двадцать минут возле кафетерия.

– Блин, ручки-крючки. Интересно, красивый хоть парень, – думала девушка.

Голос у него был низкий, но Луре показался он не старым, хотя мужчин сложнее идентифицировать по голосу. «Хорошо, что вернет. Наверно, я должна его отблагодарить, но чем… Ладно, будем импровизировать» – думала Лура, запрыгивая в босоножки.

Она пришла раньше, а через 5 минут к обочине подъехал белый стацикат «Крылья Ангела», из которого вышел прекрасный принц. «Мечты сбываются» – промелькнуло в её голове. Стацикат был невероятно крут. Двери открывались вбок, стекла были изготовлены из дорого противоударного материала, а линии этой трехколесной колесницы были настолько плавными, что позволяло развивать сумасшедшую скорость. Салон был исполнен в стиле «маугли» – пик моды. Дорогущая кожа лексауса, редкого зверя с планеты «Желтой» украшала сиденья скоростного стациката. Волосы вышедшего из мобиля красавца издалека блестели жгучей чернотой. Бородка слегка небритая и тонированная под бордово – рубиновую подчеркивала красивый, острый подбородок парня. Зубы у него были белые и ровные, а улыбка широкая, немного на один бок, от этого на одной щеке вырисовывалась милая, юношеская ямочка. Мускулистый, среднего роста, её возраста – все прекрасно, но все это показалось ей больно вычурным и слишком вызывающим.

– Здравствуйте, это ваша пропажа? – протянув карточку, сказал он.

– Да, спасибо огромное, что я вам должна за ваше доброе дело? – стараясь не показывать своего волнения, спокойно спросила Лура.

– У вас очень милая фамилия – (и дальше хотелось бы услышать, что он предлагает все же ее сменить на его) – это по отцу? – проигнорировал он вопрос и задал свой.

– Да.

– По – моему, мой отец знает вашего.

– Это невозможно, они с мамой развелись, когда мне был год и вообще, его уже нет в живых.

– А служил он где?

– Кажется, в Леминге.

– И мой тоже. У нас есть фото – альбом, там папины друзья по роте подписаны. Я видел фото с надписью «Н. Микшель».

– Да, мой отец Николя, надо же…

– Может, прогуляемся? Жара спала, очень хорошо на улице.

«Интересный мальчик, умный и приятный», – подзюкнуло её сознание, а следом вторая мысль: «Худеть, срочно». И они пошли по узким аллеям маленького городка. Разговаривали едва знакомые люди о том, где учатся, как с толком провести каникулы, об увлечениях. Имя этого прекрасного принца Май. Учится он на втором курсе Земледельческого Универа, что не очень соответствовало его внешности вылизанного педанта. Факультет у него был Технологии выращивания экопродуктов. Ну, да, очень перспективное направление с учетом нынешней нехватки пресной воды и овощей, фруктов без пестицидов. Папа у него не последний человек в городе, он адвокат. Мама преподаватель все той же биологии. О родителях Май очень тепло отзывался, и было видно, что семья у него крепкая и дружная. И, вообще, он мне показался не таким уж смазливым, а довольно стойким и сильным духом парнем. Май предложил остановиться возле лотка с мороженным и, купив две порции пломбира с шоколадной крошкой, дал рожок с тающим мороженным Луре. Она обратила внимание на его руки, они были крепкие, красивые, с длинные пальцами, но кожа немного потрескавшаяся, особенно на указательных пальцах. В момент его прикосновения она почувствовала шероховатость его рук. Тут же у неё родилось то самое тонкое чувство, она поняла, что её влечет к нему, или по крайней мере, её хочется прикоснуться к этим рукам еще раз.