– Как бассейн, – сказал я, и после долгих поисков нашел путь вниз. И что характерно:

– Мяч плавал в воде.

А скоро появилась и Люда.

– Загораешь? – спросила она, и бросила туфли на песок прямо рядом с моей мордой.

– Ты здесь?

– Не знаю даже, что ответить тебе на это приветствие, – ответила дама.

При виде ее тела с тонкой талией и широкой жопой я терял почему-то присутствие духа.

– Покажи мне Мельницу.

– С-сколько раз?

– Три.

– Три, – повторил я. – Мало. Боюсь, что на трех не смогу остановиться. Тем более, я не один.

– Интерес-сно. С кем?

– Мяч, вон плавает в озере.

– Это мой мяч! – крикнула она, и прыгнула в воду. Я за ней. А точнее, хотел раньше нее забрать мяч.

И вот, о чем мы так долго мечтали, произошло, а именно секс по системе Коллонтай и Щепкиной-Куперник вместе взятых. Это были:

– Я, он, она и Люда. – Много? И самое главное было хорошо, как в сказке: кто-то за репку, а остальные:

– В очередь, сукины дети, в очередь.

Мяч плавал в воде, она держалась за мяч, а я уж был только последним. Как мышь.

Наконец, все, кроме воды выбрались на берег. Но так как сил было мало, и мы могли отползти недалеко – вода появились в ямке между нами.

– Мне понравилось, – сказал я, – можно бы и повторить.

– Я готова повторять это до бесконечности, – сказала она.

– Тогда в чем дело?

– Здесь это невозможно. Сейчас небо закроется.

– Почему? – не понял я, но почему-то нервно начал стучать по лежащим рядом карманам брюк в поисках сигары.

– Это Марс.

– Почему сразу Марс, я не понимаю?

– А я не понимаю, почему не наоборот, – ответила Люда. – Ты откуда здесь взялся? Ты здесь в экспедиции.

– Надолго?

– На всю оставшуюся жизнь. Теперь ты понял, что это Марс?

– Нет.

– Ну, сейчас увидишь. Сколько солнц ты видишь?

– Одно.

– Точно? А вот сейчас будет три Луны. И мало того, мы станем простыми скелетами. И знаешь почему?

– Почему? На Марсе мясо не держится на костях?

– Да, но главное, что оно здесь просто не нужно. Нашим сознанием заправляют Вины.

Солнце заменили три Луны.

– Ну, чё, при Луне будешь?

– Это уже не Луна, а целая компания подсматривающих за нами личностей. Я не могу. Тем более, если мы скелеты, как мы будем это делать? Нужны хоть какие-то прокладки.

– О чем ты говоришь, здесь так не делается. Вины всё делают за нас.

– А потом?

– А потом мы получаем Распечатку.

– В виде все тех же элементарных удовольствий? Я не вижу смысла заниматься таким сексом. Почему они не могли придумать, что-нибудь более интересное.

– Почему нет, есть, – сказала Люда. – Ты можешь сохранить Распечатку в своих Документах, или даже прямо на Рабочем Столе, и…

– И пользоваться Записью в любое время? Это ново. Это хорошо. А то у меня бывает просто нет уже сил мечтать о тебе, а здесь: раз, два и мы опять вместе. Но так можно дотрахаться до полного изнеможения. Это с одной стороны, а с другой ты можешь быстро надоесть мне хуже горькой редьки.

– Не выдумывай, не выдумывай – если ты меня любишь, то любишь навсегда. И знаешь почему? При желании ты всегда можешь представить меня Афродитой.

– В каком смысле?

– Ты видел хоть когда-нибудь картины Пикассо?

– Да. Более чем, я некоторые из них даже вожу с собой.

– Ну, вот на место ее головы поставь мою. Это не трудно сделать. А потом сохрани, как меня.

– В каком смысле?

– Что ты заладил одно и то же: в каком смысле, в каком смысле? В каком хочешь:

– Белый низ – черный верх, и наоборот, черный низ – белый верх.

– В смысле разделить тело на сколько частей, на три: голова, большие титьки, и от талии до колен?

– Да, – поймал я ее на нелогичном ответе.

– А маленькие ножки, любимое кушанье Александра Пушкина?