Максим, не отвечая на вопросы, взял со стола открытую бутылку коньяка и, подойдя к хозяину гаража, зажал тому пальцами нос. Тому ничего не оставалось, как открыть рот, из которого посыпались отборные маты. Горлышко бутылки прервало поток нецензурных угроз, коньяк забулькал в горло, часть полилось через край по щеке и шее на грудь мажора. Когда он уже начал реально задыхаться, Максим вытащил бутылку с остатками коньяка и поставил её на стол. Пока тот надрывно кашлял, пытаясь отдышаться, начали приходить в себя его друзья.

Они испуганно таращились на Максима, но пока молчали, пытаясь, оценить ситуацию. Чтобы развязать им языки он влил каждому из них изрядную дозу коньяка, которого целый ящик стоял на полу. Теперь кашляли все трое. Выждав, когда они отдышались и восстановили дыхание, Максим включил диктофон и положил его на стол.

– Я хочу задать вам несколько вопросов. Пару недель назад на пустыре за гаражами нашли убитую девушку. Я уверен, что это сделали вы. Если вы честно обо всём расскажите, я вас оставлю в покое и просто уйду. Если будете молчать или врать, я буду вас понемногу резать, – он достал охотничий нож и положил его на стол, затем нагнулся и поднял свою трубу, которую бросил на пол пока вязал мажоров.

– В любом случае, мне терять нечего и без ваших признаний я отсюда не уйду, – закончил он и замолчал, переводя взгляд с одного на другого.

Коньяк, наверное, подействовал, и пленные немного расслабились, теперь они смотрели на него уже более спокойно. Глаза их слегка повлажнели, взгляд немного расфокусировался. Они приехали уже изрядно навеселе, а тут удар по голове и убойная доза коньяка, мелькнула у него мысль, как бы не вырубились. Ничего, если что вода есть, отольём. Церемонится с ними, он не собирался.

– А ты кто такой, чтобы вопросы нам задавать, – слегка заплетающимся голосом спросил сынок главы администрации, – к нам уже приходил следователь мы ему всё популярно объяснили. В тот вечер и ночь нас здесь не было, мы все были за городом на даче, вон у Антона, – он кивнул на того, который выходил помочиться и первый познакомился с трубой.

– Я брат этой девушки и мне нужна, правда, – Максим встал и направился к дивану, помахивая трубой.

– А, так ты брат этой тёлки. Вали тогда отсюда, тебе уже сказали, что мы здесь не причём. А у тебя завтра, будут большие проблемы, я тебе гарантирую, – надменно выкрикнул хозяин.

Зубарев нанёс ему сильный удар по предплечью, возможно даже кость сломал, потому, что тот заорал как резаный. Второму нанёс удар по шее, но уже послабее, третьему тоже по предплечью. Перестав орать, сынок чиновника, опять разразился матерной тирадой. Максим хотел сломить его, но эффект получился обратный. Шипя от боли и грязно ругаясь, тот разразился гневной тирадой:

– Ну, всё сука, тебе не жить. Вслед за своей долбаной сестрой отправишься. Тоже не понимала по- хорошему, что она первая что ли. Другие потерпят немного, порадуют пацанов, ещё и денег заработают. Дашь им пару-тройку сотен зелени, они бегут домой радостные и молчат в тряпочку. Всем хорошо, все довольны. А эта завы… ась, пришлось силу применить, а она кусаться давай. Вон Антохе, чуть палец не откусила, зараза. Ещё и целкой оказалась всё мне здесь кровью уделала.

– Олег, ты чего несёшь, у него же диктофон включен, – попытался одёрнуть товарища Антон.

– Да насрать мне на его диктофон, – понесло того ещё хлеще, – пускай его себе в задницу засунет. Или завтра ему сам следователь его туда затолкает, когда мой папаша ему позвонит. А вы чего зассали, как бабу драть, так в очередь выстраиваетесь, а ты Кирилл и очередь не ждёшь, норовишь ей в рот сунуть. А этой побоялся совать, да, после того как она Антохе палец чуть не оттяпала? Твой бы отросток она махом оттяпала, так ты подстраховался, зубы ей вырвал, пассатижами. Стоматолог блин.