Махапандит Наропа отвечал:

– В будущем в твоей линии преемственности Дхармы будет много учеников, которые примут внешние обеты и предстанут как шраваки. На внутреннем уровне они постигнут значение Великой Колесницы, будут пребывать на ступенях духовного роста в окружении Бодхисаттв. А другие, каким бы ни был их внешний вид и образ жизни, будут способствовать процветанию и распространению поучений Линии практики.

– Что касается твоих сыновей, то, будь их даже тысяча, они не станут держателями твоей линии преемственности Дхармы. И все же, несмотря на это пророчество, отец и сыновья должны практиковать ритуальную медитацию на Йидамов в строгом отшельничестве, не жалея сил на то, чтобы подносить дары Дакиням и Защитникам. Благодаря тому, что твой кармический поток практики добрых деяний не прерывался в прошлых жизнях, ты являешься великим существом и пребываешь на ступенях духовного роста. Ты принесешь благо многим. Вот почему, чтобы обучить людей в снежном Тибете, я назначаю тебя своим преемником.

Положив правую руку на голову Марпы, Наропа спел такую песнь, предсказывающую будущее:

Так пел Наропа. Затем он сказал:

– Теперь прямо отсюда иди к Майтрипе. Неустанно проси у него поучений, которые тебе нужны. Твое понимание только углубится.

Марпа приготовился вернуться в Тибет. Он провел ночь под манговым деревом к западу от Пулла-хари и на рассвете подумал: «В этой жизни я три раза ходил из Тибета в Индию – в первый раз я провел здесь двенадцать лет, во второй шесть и теперь еще три года. Двадцать один год я прожил в Индии, из них шестнадцать лет и семь месяцев – рядом с великим Наропой. Я практиковал Дхарму, встречал гуру – Учителей, обладающих высшими совершенствами. Я считаю, что мое обучение языкам и Дхарме завершено». Эти мысли доставили ему большую радость, хотя расставание с гуру и братьями и сестрами в Дхарме печалило. Его не так тревожили предстоящие переходы через опасные реки, крутые перевалы и местности, кишащие разбойниками, как разлука с Учителем. В то же время теперь, завершив свое обучение и получив особые устные наставления, Марпе не терпелось вернуться в Тибет, чтобы передавать Дхарму достойным ученикам. Перед отъездом он устроил торжественный обед в честь Махапандита Наропы. Во время торжества, беседуя с Наропой и предаваясь воспоминаниям, Марпа почувствовал желание спеть песню. На мелодию пчелы, жужжащей в отдалении, он спел эту «Долгую песнь о странствиях» в дар своему Учителю и братьям и сестрам в Дхарме: